Название: One Night (misunder)Stand(ing)
Автор оригинала: isthatbloodonhisshirt (wasterella), KioFox
Оригинал: archiveofourown.org/works/50263681?view_full_wo...
Пэйринг: Дерек Хейл / Стайлз Стилински
Размер: макси
Статус: в процессе
Описание:
- Я абсолютно не нуждаюсь ни в каких одолжениях от тебя! – Стайлз ткнул его разок в грудь. – Мы вообще не должны были сталкиваться друг с другом. Как я уже сказал, все дело в устройстве слежения. Ты же в курсе, что это незаконно, да?
Дерек скрестил руки на груди, приподняв бровь:
- Кто сказал, что мне нужно устройство слежения, чтобы найти тебя? Может быть, ты просто чересчур предсказуем. В конце концов, мы находимся на рабочем месте твоего отца.
- Эй, я не заходил сюда по меньшей мере две недели. Значит, ты следишь за мной. – Стайлз снова ткнул в него пальцем, но не смог ткнуть его в грудь, так как тот скрестил руки на груди. – Ты преследующий сталкер, который сталкерит!
- Я думал, что я лживый лжец, который лжет.
- Ты можешь быть ими обоими одновременно!
Глава 1 (Часть 1)
Автор оригинала: isthatbloodonhisshirt (wasterella), KioFox
Оригинал: archiveofourown.org/works/50263681?view_full_wo...
Пэйринг: Дерек Хейл / Стайлз Стилински
Размер: макси
Статус: в процессе
Описание:
- Я абсолютно не нуждаюсь ни в каких одолжениях от тебя! – Стайлз ткнул его разок в грудь. – Мы вообще не должны были сталкиваться друг с другом. Как я уже сказал, все дело в устройстве слежения. Ты же в курсе, что это незаконно, да?
Дерек скрестил руки на груди, приподняв бровь:
- Кто сказал, что мне нужно устройство слежения, чтобы найти тебя? Может быть, ты просто чересчур предсказуем. В конце концов, мы находимся на рабочем месте твоего отца.
- Эй, я не заходил сюда по меньшей мере две недели. Значит, ты следишь за мной. – Стайлз снова ткнул в него пальцем, но не смог ткнуть его в грудь, так как тот скрестил руки на груди. – Ты преследующий сталкер, который сталкерит!
- Я думал, что я лживый лжец, который лжет.
- Ты можешь быть ими обоими одновременно!
Глава 1 (Часть 1)
Глава 1 (Часть 1).
Если бы существовал способ выключить солнце, так же как люди могут выключать свет, тогда он абсолютно точно сделал бы это прямо сейчас. Конечно, это могло бы вызвать глобальную зиму, потому что солнце необходимо для жизни, но в данный момент он согласился бы с уничтожением планеты, если бы это означало, что его мозг при этом успокоится.
Даже с закрытыми глазами и лицом полузарытым в подушку, свет, бьющий сквозь закрытые веки, абсолютно ничем не облегчал колоссальную головную боль, настойчиво терзавшую его мозг. Он понимал, что это его собственная вина, что это последствия его действий, но, черт возьми, почему солнце должно было быть против него?
Он всегда будет отрицать, насколько жалко прозвучал его стон, но, к счастью, рядом не было никого, кто мог бы его услышать. В любом случае, эта боль. Нечестно, что то, что могло принести такую радость в прошлом, оставило после себя такое страдание.
И чертово солнце не помогало.
Издав еще один жалобный стон, Стайлз Стилински заставил себя перевернуться на бок, желая отвернуться от солнца, которое пыталось сделать его головную боль еще невыносимей, чем она уже была. Во рту у него был ужасный привкус, голова жутко болела, задница и поясница ныли, а мочевой пузырь грозил взбунтоваться, если он не воспользуется туалетом в ближайшую минуту.
Почему его организм посчитал, что это подходящий способ разбудить его субботним утром?
Верно, потому что он сделал это со своим организмом, так что это всего лишь ответная любезность. Какой же тот сволочь.
Он задался вопросом, сможет ли он игнорировать свой мочевой пузырь достаточно долго, чтобы снова заснуть и избавиться от головной боли, которая, как он знал, будет мучить его весь день, но это казалось маловероятным. Прошлой ночью он реально влил в свой организм много жидкости, так что имело смысл пойти и избавиться от части ее.
Жалобно застонав в третий раз и, почти желая захныкать, как ребенок, Стайлз заставил себя признать поражение и продрал глаза. Первое мгновение он понятия не имел, на что смотрит, но потом вспомнил, что он не дома. Прошлой ночью он не особо обращал внимание на то, что его окружало, поэтому плакат на стене прямо перед ним был ему незнаком по многим причинам.
Осторожно перевернувшись, в попытке не взорвать голову, Стайлз поднес обе руки к лицу, медленно ведя их вниз и больше всего на свете желая просто сесть и быть при этом в порядке. Почему употребление алкоголя должно сопровождаться такими ебучими недостатками? Почему это должно иметь какие-то последствия? Неужели нельзя просто выпить и проснуться на следующий день совершенно нормальным и счастливым?
Но нет. Алкоголь не мог не вызвать у людей похмелья, не сделать их несчастными и остро нуждающимися в посещении туалета.
Единственная причина, по которой ему удалось сесть, заключалась в том, что в противном случае он рисковал намочить чужую постель. Последнее, чего он хотел, это прослыть тем парнем, который обоссал постель после хорошего, жесткого секса.
Еще хуже оказаться тем парнем, который обоссал постель после хорошего, жесткого секса, и который может быть опознан. Быть ребенком шерифа означало то, что его жизнь была очень открытой, потому что все знали, кто он такой, и поэтому он всегда будет известен, как Стайлз, ребенок шерифа, официально признанный писающим в постель после хорошего секса.
Не тот титул, который он хотел бы получить до скончания веков, так что ему определенно срочно нужно было найти туалет.
Он снова потер лицо обеими руками, сидя посреди кровати, совершенно голый, сбив простыни в комок к ногам. Видимо, ночью ему стало жарко, и он сбросил их.
Уронив руки на колени, он прищурился от резкого солнечного света, проникающего сквозь жалюзи – кто изобрел жалюзи, которые ничего не делали для защиты от солнца?! – и оглядел комнату.
Он увидел еще две кровати напротив той, на которой лежал, расположенные одна над другой. По сути, двухъярусная кровать, но версия для взрослых, учитывая, что он находился в комнате университетского общежития. Та, на которой он пребывал, была просто односпальной, что наводило на мысль, что в этой комнате общежития жили три человека.
К счастью, две другие кровати были пусты, как и та, на которой он лежал. Он понятия не имел, куда делся один из лучших партнеров по сексу в его жизни, но сейчас более насущной проблемой была необходимость посетить уборную.
Перекинув ноги через край, он медленно встал, его желудок попытался взбунтоваться, и ему пришлось ухватиться одной рукой за подоконник, пытаясь сохранить равновесие, в то время как другой рукой обхватить живот.
- Послушай сюда, - сообщил он своему желудку, хмуро глядя на него сверху вниз едва открытыми глазами, - за раз мы можем справиться только с одной выходящей жидкостью, и мочевой пузырь уже изложил свои доводы. Если тебе нужно тоже от чего-то избавиться, тебе придется подождать своей очереди.
В ответ его желудок неприятно скрутило, и Стайлз очень понадеялся, что его не стошнит в комнате общежития этого парня. Он хотел хотя бы добраться до ванной, прежде чем его начнет рвать где попало.
Как только его желудок немного успокоился, а в голове застучало лишь на долю процента меньше, чем когда он встал, Стайлз отпустил подоконник и повернулся к двери спальни, двигаясь медленно, чтобы не вызвать никаких телесных происшествий, и потянул ее на себя, чтобы открыть.
Было похоже, что комната в общежитии была пуста, потому что до него ничего не доносилось из главного помещения. Сам он никогда не жил в общежитии, но знал, что комнаты бывают разных типов, особенно в зависимости от курса университета.
Парень с прошлой ночи был на четвертом курсе, на год старше Стайлза, и он был не из этой местности, так что ему, вероятно, пришлось жить в общежитии, иначе ему ничего не оставалось. Хотя Стайлз предполагал, что жить за пределами кампуса в арендованной квартире тоже возможно, но он понимал, что жить в кампусе было веселее.
Если только предположить, что его соседи по комнате не отстой.
Широко зевнув и услышав, как хрустнула челюсть, пока он яростно тер глаза, выходя из комнаты и проходя по короткому коридору, он опустил руки, когда остановился в помещении, которое, вероятно, было эквивалентом гостиной. На самом деле там была довольно милая обстановка: спальня дальше по коридору и гостиная рядом с небольшой кухней. Вдоль дальней стены гостиной стояли письменные столы, демонстрирующие, насколько это являлось общежитием по сравнению с маленькой квартирой или холостяцкой берлогой, но это было довольно круто.
Он полагал, что имело смысл селить детей постарше в чем-то более похожем на квартиру, чем просто на комнату в общежитии. Он решил, что это лучше классифицировать, как номер в общежитии, чем как комнату в общежитии, поскольку последнее подразумевало просто комнату с кроватью и письменным столом.
Так что да, это номер в общежитии.
Его мочевой пузырь напомнил ему, что он на задании, и обсуждение разницы между комнатой в общежитии и номером в общежитии не было приоритетом, поэтому он огляделся вокруг в поисках другой двери, которая вела бы в ванную. Он обнаружил ее напротив кухни, сосредоточив взгляд на дверной ручке и замке. Ковыляя, он направился туда, радуясь, что там никого нет, потому как это давало возможность безотлагательно отлить, одеться и уйти, он потянулся к дверной ручке и дернул ее вниз. При этом он услышал громкий щелчок – болезненный звук для его ушей и чувствительного мозга, но он не стал зацикливаться на этом, когда ему так сильно было нужно в туалет, и открыл дверь.
Войдя в ванную, он позволил двери закрыться за собой, и замер на добрых несколько секунд в замешательстве, разглядывая стену перед собой с рисунком из искусственного кирпича. Он услышал щелчок защелки, посчитав странным, что дверь в ванную была на одной из тех петель, которые автоматически закрывали дверь, и у него была ровно одна секунда, чтобы понять, почему дверь защелкнулась, прежде чем ужас тут же согнал его похмелье, и он услышал движение слева от себя.
О Боже. Вот черт, черт, о нет! Пожалуйста, этого не может быть. Он абсолютно точно не полностью охренел из-за похмелья, пожалуйста, Боже, пусть это будет ужасный сон или, по крайней мере, просто очень яркая галлюцинация.
Черт возьми, это невозможно, чтобы Стайлз случайно перепутал входную дверь общежития с ванной!
Будучи голым.
Будучи голым!
У Стайлза не было абсолютно никакого желания поворачивать голову, чтобы подтвердить то, что, как он уже знал, было правдой, но у него не было выбора. Он должен был повернуть голову, так как хотел знать без тени сомнения, что это было реально и навсегда войдет в историю как самый неловкий момент всей его гребаной жизни!
И это говорило о многом, потому что большую часть своей жизни он прожил в постоянном состоянии неловкости.
Так что, он медленно повернул голову влево и встретился взглядом своих карих глаз с ярко-зелеными.
Вполне возможно, что самый горячий чувак в Бикон-Хиллз стоял у двери прямо рядом с ним, наполовину вытащив руку из кармана с ключом, как будто он собирался отпереть свою дверь, прежде чем вид Стайлза, выходящего из комнаты голым, привлек его внимание.
Хотя он с удовольствием бы притворился, что это из-за того, что он был настолько привлекателен, мужчина застыл в шоке и трепете от одного его вида, но Стайлз был почти уверен, что дело было скорее в том факте, что он вышел в главный коридор абсолютно голым.
Он уставился прямо на Стайлза с слегка расширенными зелеными глазами и бровями, поднятыми так высоко на лбу, что они пытались скрыться за линией волос.
- Привет, - сказал он, и одно это слово заставило Стайлза начать действовать.
Развернувшись, он схватился за ручку, но та отказалась опускаться, чтобы он мог снова открыть дверь. Что имело смысл, потому что он знал, что двери комнат в общежитии – или номеров в общежитии, неважно – автоматически запираются. Он часто слышал, как его одногруппники ворчали по этому поводу на разных занятиях, когда они случайно ходили в душ или поговорить с другом, или еще куда-нибудь и забывали свои ключи, из-за чего их двери оказывались автоматически запертыми. Им приходилось идти в общий блок, чтобы взять запасные на стойке регистрации, иногда в полотенцах, иногда в пижамах или в разной степени раздетости.
Хотя он сомневался, что кто-нибудь когда-нибудь был полностью обнажен, как он.
Слегка вздрогнув от осознания того, что, да, дверь для него больше не откроется, он дико огляделся и бросился к двери напротив и немного левее. Перед дверью лежала одна забытая газета – похоже, школьная – и он поспешно схватил ее, прежде чем развернуть, накинуть на себя спереди и отступить обратно к двери своего ночного любовника, пока его задница не уперлась в стену.
Было холодно, причем частично за счет деревянной двери и стены, и в общежитии, наверное, не самое гигиеническое место, но, ей-богу, он был отчасти прикрыт.
Повернув голову, чтобы посмотреть на парня рядом с собой, который за все это время не сдвинулся ни на дюйм, он спокойно сказал:
- Привет.
Как будто последние тридцать секунд он не метался, как психованная белка, в организм которой попало кофе.
Он был уверен, что его лицо было достаточно красным, чтобы соперничать с помидором. Черт, его лицо было достаточно красным, чтобы соперничать с самим понятием красного цвета! Его лицо было краснее, чем можно было бы описать!
Единственным плюсом всей этой катастрофы был тот факт, что его похмелье, похоже, утихло, хотя, вероятно, скорее всего дело было в том, что его паника и абсолютное унижение были настолько сильными, что его похмелье отошло на второй план. Он был уверен, что оно снова даст о себе знать, как только он вернется в номер.
Довольно долго он и абсолютный Бог рядом с ним просто таращились друг на друга: Стайлз стоял голый, со школьной газетой, прикрывающей его промежность, и парень, слегка вспотевший, в свободных спортивных шортах и синей майке. Тот явно только что пришел из спортивного зала, а может, с пробежки?
Какая на хрен разница?! Ты голый в коридоре! – Мозг Стайлза сердито напомнил ему, и он заставил себя сосредоточиться на насущной проблеме.
Он не виноват, он пытался дистанцироваться, чтобы справиться с тем уровнем смущения, который испытывал! Это был буквально худший день за всю его гребаную жизнь. Он никогда не оправиться от этого. Это должно быть выгравировано на его надгробии!
«Здесь лежит Стайлз, который принял входную дверь за дверь в ванную, и вышел совершенно голым к великолепному мужчине, который просто пытался вернуться в свою комнату».
Его жизнь официально отстойна.
- Итак, - сказал Стайлз, громко прочищая горло, как будто это каким-то образом могло сделать всю эту ситуацию менее неловкой, - у тебя, э-э… у тебя случайно нет ключа от этой комнаты? Или типа, способа, э-э, вернуть меня обратно? – Он слегка кивнул головой в сторону двери.
Парень рядом с ним очень медленно оглядел его, отмечая абсолютный хаос от его времяпрепровождения прошлой ночью – синяки от пьяного дурачества, засосы от интенсивных поцелуев, следы укусов от еще более интенсивных поцелуев, синяки на коленях после минета в туалете, который он сделал своему случайному любовнику перед тем, как вернутся с ним в общежитие – а затем снова поднял взгляд, чтобы встретиться глазами со Стайлзом.
- Неа.
- Классно. Отлично. Превосходно. – Блядь! – Э-э, ты… ты знаешь парней, которые здесь живут?
- Да.
Какого черта, этот парень просто говорил односложными предложениями или у него завихрение мозгов от того, что он увидел Стайлза голым? Или, может быть, это был шок от того, что он увидел Стайлза голым?
Шок от его глупости, а не от его внешности. Потому что очевидно, что мужчина с таким телом, вероятно, осуждал как жизненный выбор Стайлза, так и его телосложение.
- Ты не знаешь, где они? Можешь им позвонить?
Парень, наконец, позволил своей зависшей руке опуститься, поворачиваясь лицом к Стайлзу, как будто готовился к долгому разговору. Стайлз не хотел вести долгий разговор! Он хотел беспрепятственно спрятаться обратно в комнате! Со своей одеждой!
И со своими ключами, бумажником и телефоном.
Проклятье!
- Они, наверное, сейчас на тренировке, - сказал парень, залезая в правый карман и вытаскивая телефон. Это выглядело так, как будто он проверял время, прежде чем опустить руку и вернуть его туда, откуда его взял. – Сегодня суббота, и уже почти два, так что у них тренировка в разгаре. Ни один из них не будет доступен до пяти.
- Отлично! – громко сказал Стайлз голосом, возможно, чуть более высоким, чем обычно. – Превосходно. Потрясающе.
В пять он ужинал со своим отцом. У того было небольшое окно, чтобы прийти домой поужинать, прежде чем отправиться выпить со своим старым другом, который находился тут проездом. Стайлзу обязательно нужно быть дома к ужину, но как, черт возьми, он доберется туда без одежды?!
И вдобавок ко всему, парень продолжал просто стоять там, уставившись на него!
Дверь дальше по коридору открылась, и Стайлз повернул голову в ту сторону, услышав, как два человека громко разговаривают, и его сердце забилось где-то в горле, но затем дверь закрылась, как будто человек, который собирался уходить, понял, что что-то забыл.
Повернувшись обратно к своему новому самому лучшему другу во всем мире, он постарался, чтобы его голос не звучал так жалко, как он себя чувствовал, и сказал:
- Э-э, есть ли какой-нибудь шанс, что ты согласишься… ну ты понял. – Он кивнул головой в сторону двери номера парня. – Пожалуйста?
Закатив глаза и, очевидно, посчитав Стайлза жалким – что было грубо – он махнул рукой, типа «заходи», и повернулся обратно к своей двери, продолжив отпирать ее, что он и делал, когда Стайлз прервал его.
Он открыл дверь и вошел в номер, Стайлз поспешил за ним, все еще прикрывая промежность газетой. Честно говоря, благодарение богу за наличие газеты. На худой конец, он бы воспользовался руками, но газета позволяла ему чувствовать себя, по крайней мере, немного более прикрытым.
- Подожди здесь, - сказал парень, как только входная дверь закрылась за ними, а затем двинулся дальше в номер, свернув по коридору туда, где по предположению Стайлза, была спальня.
Номер выглядел как зеркальное отражение того, в котором только что был Стайлз, с небольшой кухней и прилегающей гостиной. В этом был огромный телевизор, диван и три кресла-мешка. В нижней части шкафа, где был установлен телевизор, были разбросаны фильмы, видеоигры и различные приставки, а три стола были придвинуты друг к другу в одном из углов.
Было очевидно, что люди, которые там жили, не делали никаких домашних заданий за своими столами, потому что те были расположены таким образом, что за ними нельзя было сидеть. Скорее всего, они не могли вынести их из номера, поэтому их отодвинули в сторону, чтобы освободить место для других вещей, которые принесли хозяева.
Он обернулся, когда снова послышались шаги, его спаситель появился из-за угла с самым потрясающим, что Стайлз когда-либо видел в своей жизни.
С одеждой.
- Вот. Это должно подойти.
Стайлзу было плевать, что шорты были потрепанными, и их место явно было на помойке, или что футболка была отвратительного оттенка с чередующимися оранжевыми и синими полосами, он никогда в жизни не был так счастлив получить одежду. Это был лучший подарок, который кто-либо когда-либо мог ему сделать.
- Спасибо, - сказал он с чувством. Он подвинулся так, чтобы одной рукой держать газету, а другой взял предложенную одежду. Он был не против надеть ее здесь, у входа, но даже здесь, его тело напомнило ему о том, почему он с самого начала оказался в коридоре и он был опасно близок к тому, чтобы сделать лужу. – Есть ли возможность воспользоваться твоей ванной? – спросил он с надеждой, но был совершенно уверен, что его голос все равно прозвучал жалко.
Его новый приятель вздохнул, почти раздраженно скрестив руки на груди, и отодвинулся в сторону, кивая в сторону коридора в молчаливом приглашении.
- Ты лучший, - сообщил ему Стайлз, а затем бросился мимо него в коридор. Он увидел, что ванная находилась прямо справа от спальни, что означало, вероятно, что в другом номере было так же. Он вышел из спальни, потирая лицо, глаза или что там, так что, вероятно, прошел мимо, даже не заметив.
Черт побери.
Спеша в ванную и прекрасно осознавая, что предоставил возможность постороннему чуваку хорошо рассмотреть свою задницу – которая, скорее всего, выглядела красной и в синяках, как и весь он, черт! – Стайлз закрыл дверь и запер ее.
В то время как ему хотелось остаться стоять там и переживать приступ паники или нервный срыв, или тупо размахивать руками, чтобы хоть немного развеять свое смущение, его мочевой пузырь действительно грозил выплеснуться на пол, так что ему пришлось расставить приоритеты.
Сначала пописать, потом паниковать.
Положив одолженную одежду на стойку, он направился к унитазу, и абсолютное облегчение, которое он почувствовал, когда, наконец, отлил, было неописуемым. На несколько блаженных секунд он забыл, что был близок к смерти от смущения, потому что нет ничего лучше, чем пописать, когда твой мочевой пузырь готов был взорваться.
Спустив воду в унитазе и помыв руки, он вытер их маленьким полотенцем, висевшим на крючке на стене рядом с раковиной, затем повернулся, чтобы посмотреть на себя в зеркало.
Он выглядел основательно выебанным. Типа, хорошо так выебанным. Его любовник на одну ночь – он буквально не мог вспомнить его имени, это было довольно дерьмово с его стороны – был удивительно хорош в постели, но также и очень кусач. Стайлзу на самом деле не нравилась боль, но он не возражал против укусов, это не беспокоило и не причиняло такой боли, хотя у него буквально повсюду были засосы и следы укусов.
И несколько синяков от того, что он споткнулся о стул и врезался в журнальный столик на студенческой вечеринке, на которой был. Но для Стайлза это было в порядке вещей, он был неуклюжим.
Глядя на себя, он постепенно вспоминал, что в комнате его кто-то ждет, по причине того, что несколько минут назад он предстал перед кем-то обнаженным. Закрыв лицо руками, он тихо застонал, стараясь сделать это потише, но абсолютно уверенный, что никогда не забудет этот момент.
Он будет лежать на смертном одре с деменцией, и это все равно будет единственным, о чем он будет думать, когда за ним придет смерть с косой.
После того, как Стайлз молча попсиховал не более десяти секунд, он подавил смущение, чтобы сосредоточиться на текущей задаче. У него была миссия, заключавшаяся в том, чтобы забрать свои личные вещи из другой комнаты до того, как его отец узнает, что на самом деле произошло прошлой ночью.
Натянув одежду, которую ему дал его новый самый лучший на свете друг – хотя это буквально были самые уродливые вещи на свете – он разгладил футболку и немного подвигался в порядке эксперимента, чтобы убедиться, что шорты не спадут, затем позволил себе последний момент побыть смущенным, прежде чем выйти из ванной.
Он сложил газету, чтобы выбросить ее, все равно он определенно не собирался возвращать ее после того, как он прижимал ее к своему хозяйству. Он был уверен, что человек, который рассчитывал на нее, поймет.
Парню, ожидавшему его в соседней комнате, едва удалось сдержать веселье на лице при виде Стайлза, его губы поддергивались в попытках не улыбнуться. Или не рассмеяться.
- Да, да. Я выгляжу уморительно, - сухо сказал Стайлз. Он не винил его за то, что тот отдал ему эту одежду. Во-первых, от нее нужно было избавиться, а что может быть лучше, чтобы это сделать, как не всучить ее жалкому, голому чуваку, нуждающемуся в одежде? А во-вторых, у него не было гарантии, что Стайлз вернет ее, так что вряд ли он одолжил бы ему костюм от Армани или что-то в этом роде.
Он поднял газету в молчаливом вопросе, и парень расцепил руки и повернулся, чтобы провести его на кухню. Он открыл одну из дверц шкафчика под раковиной, и Стайлз подошел, чтобы выбросить газету в стоявшую там корзину для мусора.
- Спасибо, - сказал он больше за одежду, чем за корзину для мусора, но он был уверен, что это очевидно. – Я очень благодарен, что ты помог мне.
- Как бы ни было это все забавно, несмотря на распространенное мнение, я на самом деле сочувствую, - сказал он, хотя на этот раз позволил веселью проявиться чуть больше.
-Что ж, полагаю, я благодарен, что твое сочувствие решило проявить себя в трудную для меня минуту, - сообщил ему Стайлз.
Парень фыркнул в ответ, еще раз окинув его взглядом, как будто пытался понять, с кем из парней по соседству Стайлз был, основываясь только на засосах и следах от зубов.
- К слову, я Стайлз, - брякнул он, потому что ему становилось не по себе стоять там, когда на него пялились, не говоря уже о том, что чувак буквально видел его голым менее пяти минут назад.
- Сын шерифа, - сказал парень. – Я знаю.
Потому что, конечно же, он знал. Что означало, что тот был из города, потому что все знали кто такой Стайлз, если жили в Бикон-Хиллз.
Блядь!
- Верно, - пробормотал Стайлз. – А ты…?
- Твой рыцарь в сияющих доспехах? – предложил он с такой ухмылкой, которую, Стайлз был уверен, тот использовал на дамах, чтобы довести их до обморока.
Это сработало бы на Стайлзе при любых других обстоятельствах, но его мозг уже понял, что после их недавнего знакомства у него нет ни единого шанса заполучить такого горячего парня.
Кроме того, чувак, вероятно, был натуралом.
- Если ты считаешь, что весь этот пот на тебе сияет, то, конечно, ты мой рыцарь в сияющих доспехах от пота.
На это он получил кислый взгляд. Парень, вероятно, думал, что Стайлз будет валяться у него в ногах за помощь, но у Стайлза была гордость! Она была порвана в клочья, но она была!
- Дерек, - наконец, произнес он. – Я бы сказал, что рад познакомиться, но ты, наверное, пожалуй, не согласишься.
- Не могу сказать, что я в восторге от сложившихся обстоятельств, - согласился Стайлз.
- Что все-таки произошло? – спросил Дерек, скрестив руки на груди, продолжая стоять по другую сторону открытой дверцы шкафа, где стояла корзина для мусора. Стайлз задался вопросом, было ли то, что он все время скрещивал руки, его фирменной позой, потому что, похоже это так, потому что он делал это много раз за то короткое время, что они провели вместе.
- Что ты имеешь в виду?
На это он получил весомый взгляд.
- Как ты оказался голым в коридоре? Я бы предположил, что тебя выгнали, но я видел, что все парни на тренировке, и я буквально видел, что ты вышел по собственной воле, просто интересно, как все это случилось.
- О. Точно. Ну, я, э-э, искал ванную. Ее не оказалось за первой дверью.
Этот ответ вызвал недоуменный хмурый взгляд и наклон головы. Как у щенка. Боже, этот парень был чертовски милым, но у него определено не было ни единого шанса.
И, черт возьми, его желудок снова скрутило теперь, когда паника и смущение были засунуты в чулан, чтобы разобраться с ними позже. Голова тоже начала болеть. На самом деле ни то ни другое не прекращалось, они в основном игнорировались, пока он не начал успокаиваться, и теперь его похмелье снова требовало внимания.
Сегодняшний день был достаточно дерьмовым и без дополнительного бонуса в виде похмелья. И это после такой хорошей ночи.
- Ты искал ванную, - повторил Дерек. Утверждение, а не вопрос, как будто он пытался заставить слова обрести смысл в своем собственном мозгу.
- Да. Мне нужно было отлить. – Слишком много информации, Стайлз.
Господи Иисусе, похоже, теперь, когда он полностью опозорился перед этим парнем, никаких преград не осталось. Он уже сгорал от стыда, вполне можно продолжать копать яму поглубже!
Дерек просто долго таращился на него, выглядя очаровательно растерянным, как будто колесики в его голове вращались очень медленно в попытке понять слова, произнесенные Стайлзом.
- Как ты мог перепутать входную дверь с ванной?
Ладно, может быть, не таким уж растерянным в отношении самих слов. А также немного осуждающим, грубым.
- Прошу прощения, - защищаясь, настаивал Стайлз, - но я тогда был полусонный, и у меня вроде как действительно похмелье. Там был замок, почему бы мне не предположить, что это ванная?
Дерек снова выглядел позабавленным, медленная улыбка дразнила уголки его губ, а одна бровь поднялась:
- Так ты заметил, что на двери был замок?
- Ага, - ответил Стайлз, посчитав странным озвучивать это.
- Понятно, - сказал Дерек теперь с ухмылкой. – Значит, если ты подумал, что это ванная, и увидел замок, то это означало, что замок находится снаружи двери ванной. Потому что ты шел к ней и видел замок. Это не как не зафиксировалось в твоей глупой башке?
Ну, когда он сказал это так, то конечно, это обрело смысл в его глупой башке! Но он был полусонным и страдал от похмелья, как он ясно объяснил Дереку всего несколько минут назад. Это было необоснованное судебное решение так рано утром в субботу!
И неважно, что по словам его нового приятеля уже было почти два, но Стайлз только что проснулся, так что для него, по сути, было раннее утро!
- Послушай, - сказал Стайлз, складывая обе руки вместе, словно в молитве, и указывая ими на все еще веселящегося Дерека. – Послушай, - повторил он, как будто Дерек пытался прервать его. – Я… это не… Послушай, в моей голове сейчас происходит слишком много всего для такого уровня препирательств. У меня утро, ясно.
- Я не заметил.
- Что я только что сказал о препирательствах? – требовательно спросил Стайлз, взглянув на Дерека, подняв обе брови.
Улыбка Дерека стала только шире, но он разжал руки, чтобы поднять их в знак капитуляции, и Стайлз понял, о, Стайлз сразу понял, что этот парень был самым худшим человеком на свете. С его идеальным телом, красивым лицом и тем уровнем дерзости, который Стайлзу действительно нравился, хотя прямо сейчас он и ненавидел это, и просто фу! Из всех людей, которые могли найти его голым и с похмелья посреди коридора общежития, почему это должен был быть будущий мистер Стайлз Стилински?
Нечестно.
Не. Честно.
- Теперь, когда мы разобрались с твоей неспособностью отличить входную дверь от двери в ванную, - сказал Дерек, игнорируя уничтожающий взгляд, который Стайлз бросил в его сторону за продолжение препирательств, - я полагаю, ты захочешь остаться здесь до тех пор, пока парни не вернутся.
- Вообще-то, я… вроде как не могу, - Стайлз поморщился, но он оценил в какой-то степени подразумеваемое замечание о том, что он может остаться здесь, пока не вернется его партнер по случайному сексу. – Мне нужно быть дома к ужину в пять. Здесь есть запасной ключ или что-нибудь в этом роде, чтобы я мог вернуться и забрать свои вещи?
Дерек снова скрестил руки на груди – без шуток его любимая поза или что-то в этом роде – и пожал одним плечом:
- На стойке регистрации внизу есть запасные ключи от комнат. Двери сами запираются, поэтому люди часто не могут попасть внутрь.
- Прекрасно. - Стайлз хлопнул в ладоши. – Ты не мог бы взять их для меня?
- Нет, я не из той комнаты, мне их не отдадут.
- Черт, никаких исключений или что-то в этом роде? – Когда Дерек покачал головой, Стайлз скривил лицо в раздражении. – Что если я все объясню, меня не пустят? Как ты думаешь, дверь не откроют только для того, чтобы я забрал свои вещи? Например, в моем бумажнике есть мое удостоверение личности, а мой телефон разблокируется по отпечатку пальца. – Возможно, будет сложнее доказать, что ключи и одежда принадлежат ему, но он как-нибудь разберется с этим. Если ему придется оставить одежду, то пофиг, но ему определенно нужны ключи, чтобы попасть домой.
Он оставил свой джип припаркованным на одной из многочисленных платных стоянок на территории кампуса, прежде чем отправиться на студенческую вечеринку со своим лучшим другом Скоттом Макколлом, и он определенно не хотел бы, чтобы его отбуксировали за то, что он пробыл там слишком долго.
Если его уже не отбуксировали, хотя большинство буксирных компаний в городе знали, кому принадлежит эта машина, так что, возможно, ему дали немного поблажки. Он ломался много раз в год, и на данный момент он, в общем, был на коротке со всеми водителями эвакуаторов.
- Я сомневаюсь, что тебя впустят, - сказал Дерек, вынуждая мозг Стайлза вернуться к текущему разговору. – Ты можешь попробовать, но я не думаю, что сработает.
- Я хочу сказать, что вчера вечером видели, как я вошел с парнем, так что, понятно, что моя история правдива.
- Ты зарегистрировался?
- Что?
- Я так понимаю, это означает «нет». – Дерек покачал головой. – В любом случае, вероятно, за столом будет другой человек. Они не работают круглосуточно.
- Понятно. – Стайлз поморщился. – Ладно. Мне ничего не остается, кроме как попытаться.
Дерек фыркнул на это, но вид у него был по-прежнему такой, словно он был совершенно уверен, что из этого ничего не выйдет.
Пессимист.
- Ты не мог бы пойти со мной?
Дерек выгнул бровь, глядя на него:
- Зачем?
- Ты только что сказал, что они знают всех в общежитии! – напирал он, размахивая одной рукой. – Если я спущусь туда один, мне просто скажут отвалить. Но если ты пойдешь со мной, как человек, который живет здесь, и я объясню, что произошло, возможно, к тому, чтобы впустить меня обратно, чтобы забрать вещи, отнесутся более благосклонно.
- Или подумают, что я замышляю что-то нехорошее по отношению к своим соседям, а ты просто играешь роль, - возразил Дерек.
- Ты специально так себя ведешь? – сухо спросил Стайлз.
- Наблюдать, как тебя корежит, довольно забавно.
Стайлз взял назад все хорошее, что он когда-либо говорил об этом парне, он его ненавидел и надеялся, что тот облысеет в двадцать пять.
- Ты мудак, - уведомил его Стайлз.
- Мне часто так говорят.
В любое другое время Стайлз наслаждался бы этим обменом уколами, но прямо сейчас он находился в каком-то особом состоянии ума, и ему нужно было собрать свои манатки и свалить домой.
Он боялся сдвинутся с места, опасаясь, что внизу все пройдет плохо, но вариантов у него было немного. Он сомневался, что Дерек пустит его обратно, похоже, что все это того крайне забавляло.
Но Стайлз должен был попытаться. Ему нужны были, как минимум, его телефон и ключи. Его отец был шерифом, он начнет беспокоиться, если не сможет дозвониться до Стайлза. Хотелось бы надеяться, что его телефон был отключен и сразу перешел на голосовую почту, чтобы он смог солгать и сказать, что у него разрядился аккумулятор. Если тот все еще был включен, то у него будут проблемы, потому что Стайлз никогда не игнорировал звонки своего отца.
Конечно, иногда он пропускал некоторые, но это случалось редко, и обычно он всегда отвечал, если его отец перезванивал второй раз.
Серьезно, этот день был самым худшим.
Вскинув руки в знак поражения, Стайлз повернулся и направился к двери, потому что еще он мог сделать? Буквально ничего.
Выйдя из номера, поблагодарив через плечо, потому что он был вежливым ублюдком, он направился по коридору и понял, что дверь осталась открытой. Он слегка повернул голову как раз, чтобы заметить, что та закрылась сама, а Дерек следовал за ним, засунув руки в карманы шорт.
Стайлз слегка оживился, остановившись, чтобы Дерек мог его догнать:
- Ты идешь, чтобы помочь мне?
- Больше, чтобы послушать, как тебе придется объяснять всю эту неловкую историю другому человеку, - ухмыльнулся Дерек ему. – Я же говорил тебе, наблюдать, как тебя корежит, забавно.
- Ты в буквальном смысле худший человек на планете, - пробормотал Стайлз, и они вдвоем направились к лифту.
Как бы Дерек ни говорил, что его веселит вся эта ситуация, он все же попытался помочь Стайлзу, когда они подошли к стойке регистрации в вестибюле. Стайлз объяснил ситуацию, и Дерек подтвердил, что действительно застал Стайлза в коридоре голым, но мужчина за столом – суровый, средних лет в очках и с бейджиком с именем «Адриан» - не сдвинулся с места. Он настойчиво утверждал, что так как никто из них не проживал в данном номере, то он не даст им ключ и не покинет свой пост, чтобы подняться с ними наверх.
Так что Стайлз оказался в полной жопе.
Они с Дереком вместе вернулись наверх, где Дерек очень любезно одолжил ему пару обуви и сказал, что отвезет его, куда бы ему не понадобилось. Вместо этого он попросил только одолжить телефон и позвонил своему лучшему другу.
Скотт не спал и, похоже, почувствовал облегчение, когда услышал голос Стайлза, думая, что его похитили и продали на невольничий рынок, потому что Скотт был в этом отношении драматичным.
После объяснения, настолько короткого, насколько у него получилось, игнорируя, как жар прилил к его затылку, пока губы Дерека снова подергивались от веселья, Скотт подтвердил, что приедет и заберет его, а затем привезет обратно позже, после пяти, чтобы он смог попытаться забрать свои вещи у своего ночного друга после ужина со своим отцом.
- Ты лучший, Скотти. До скорого. – Он повесил трубку и вернул телефон Дереку. – Спасибо, чувак. Серьезно, я очень благодарен тебе за это.
- Мой день удался, став интереснее, - был ответ, который он получил.
- Нельзя просто побыть нормальным и сказать «не за что», а? – спросил Стайлз.
Дерек только пожал плечами, снова скрестив руки на груди. Стайлз закатил глаза в ответ, проводя рукой по волосам и морщась. Ему нужен был душ, и не по одной причине. Дерек, наверное, тоже хотел принять душ, учитывая, что он только что вернулся с какой-то тренировки, когда столкнулся со Стайлзом. Он больше не был вспотевшим, но высохший пот на коже ощущался не очень приятно. Стайлз знал, учитывая его собственные ночные развлечения. Вероятно, на нем также кое-где была засохшая сперма. Отстой.
- Что ж, думаю, я оставлю тебя в покое. Я верну твою одежду, когда приеду за своими вещами.
- Ты можешь подождать здесь, - сказал Дерек, прежде чем Стайлз успел даже повернуться к двери. – Твоему другу потребуется некоторое время, а менеджер на стойке регистрации такой придурок, так что, вероятно, скажет, что ты слоняешься с подозрительной целью, и заставит тебя ждать снаружи на жаре. – Он кивнул в сторону дивана. – Просто подожди немного и спустись вниз, когда твой друг будет подъезжать.
- Вау, какая доброта. Ты в порядке? Что это на тебя вдруг нашло?
- Хочешь, чтобы я тебя выставил? Потому что это все еще вариант.
Стайлз ухмыльнулся ему, но все-таки сел на диван. Он был благодарен за то, что парень был с ним так добр, учитывая все, что произошло. Наверно, ему было жаль его, но Стайлз признавал, что был бы рад больше никогда его не видеть. Конечно, тот, вероятно, поделится этой историей с соседями по комнате и друзьями, и, вероятно, он скажет, что это был сын шерифа, но Стайлз никогда раньше не видел этого парня, так что он вряд ли увидит его когда-нибудь снова после того, как все это ужасное испытание закончится.
Диван был удобным и приятным для его ноющей спины и задницы. Его желудок, похоже, снова успокоился с тех пор, как они вернулись наверх, но голова все еще болела. Он изо всех сил старался не обращать внимания на это, не то чтобы головные боли были для него чем-то необычным. Он часто не высыпался, и из-за этого головные боли были не редкостью. Они отличались от боли с похмелья, но все же были чем-то таким, что он старался не замечать.
Дерек сел на другой конец дивана, наблюдая за Стайзом, который снова оглядывал комнату. Тут была действительно крутая обстановка.
- Так ты учишься на четвертом курсе? – спросил Стайлз, поворачиваясь к нему.
- На третьем, - ответил он.
- Я тоже. Значит, у тебя этот номер, потому что ты учишься на третьем курсе?
- Нет, я живу в этом общежитии с первого курса. – Когда Стайлз нахмурился, потому что он думал, что первокурсникам достаются только комнаты, а не номера, Дерек объяснил, - это общежитие для спортсменов. Если ты здесь как спортсмен, ты автоматически поселяешься здесь с самого начала.
- Оу! – Ну, это объясняло, почему Дерек был в такой хорошей форме. – Я… не знал. Значит, парень с вчерашней ночи твой сокомандник? – Стайлз ухмыльнулся ему, пошевелив бровями. – Ты прогуливаешь тренировку?
Дерека, похоже, не впечатлило его обвинение.
- Разные вида спорта. В комнате по соседству в конце коридора находится команда по лакроссу. Эта комната в другом конце – моя.
- А твой вид…? – подтолкнул Стайлз.
- Баскетбол.
Это не то, чего ожидал Стайлз. Дерек не был низким или чего-то в этом роде, он был всего на дюйм или два выше Стайлза, но он всегда предполагал, что баскетболисты должны быть гигантами. Он был немного удивлен, но, может быть, Дерек был каким-то вундеркиндом, что он понимает?
По словам Дерека, абсолютно ничего, поскольку он не мог отличить входную дверь от двери в ванную.
- Вы, парни, не тренируетесь по субботам? – с любопытством спросил его Стайлз.
- Вчера вечером у нас была игра, поэтому в субботу после игры у нас всегда выходной. Воскресенья – дни отдыха, и их используют для выполнения домашних заданий.
- Так ты был в спортзале?
- Я ходил на пробежку.
- Ты не хотел вместо этого пойти в тренажерный зал с кондиционером?
- Ты задаешь много вопросов, - заявил ему Дерек.
Стайлз в ответ пожал плечами, далекий от раскаяния:
- Я любопытный парень. Это ты сказал мне подождать здесь, потому что на улице будет жарко, но в то же время ты ходил на пробежку в два часа дня по изнуряющей жаре.
- Я решил потянуть с домашним заданием, а тренеру не нравится, когда мы ходим в спортзал на следующий день после игры. Он не хочет, чтобы мы что-нибудь потянули от перегрузки мышц.
- И бег стал твоим первым выбором прокрастинации? – недоверчиво спросил Стайлз, указывая на множество игр и фильмов, разбросанных по развлекательному центру перед ними.
- Заниматься этим в одиночку неинтересно, - возразил Дерек. – Я вырос с четырьмя братьями и сестрами, и последние три года жил с двумя другими парнями. Мне не нравится делать что-либо в одиночку.
- Тогда справедливо, - сказал Стайлз, хотя и не мог понять. – Я единственный ребенок в семье, отец у меня шериф, поэтому обычно я всегда один. – Он не признавал, что у него было несчастное, одинокое детство, или тот факт, что его мать умерла, когда он был маленьким, поскольку это было общеизвестно. Он бы с удовольствием жил в общежитии, чтобы целыми днями тусоваться с другими людьми, но его отец не мог себе этого позволить.
Кроме того, он жил достаточно близко к кампусу, поэтому платить за проживание и питание было бы пустой тратой денег. В хороший день дорога занимала максимум двадцать минут, в день с интенсивным движением – сорок, так что Стайлз не слишком зацикливался на этом. Это лучше, чем загонять отца в еще большие долги, чем у него уже были, учитывая, что его обучение обходилось недешево, даже со стипендией.
Вообще, не о чем говорить.
После этого они отошли от личных тем, Стайлз в основном задавал общие вопросы о спортсменах, их общежитии, и как это все в целом отличалось от обычного студента, вроде него.
Дерек, похоже, вообще мало говорил, потому что он чередовал короткие, односложные ответы, а затем расширял их, когда Стайлз просил больше информации. Он предположил, что то, что тот вырос с четырьмя братьями и сестрами, означало, что Дерек привык к разговорам других людей и обычно не подавал голос.
Они много говорили об общежитии, потому что Стайлз не понимал внутренней отделки. Стены в номере были белыми, но с той странной текстурой, напоминающей попкорн, которую он обычно видел только на потолках. Фартук на кухне был выдержан в коричневых и землистых тонах, а плитка была серой. Двери были сделаны из мореного дерева, а коридоры за пределами номера были выложены искусственным кирпичом, так что, серьезно, у дизайнера был странный вкус.
Коридор выглядел хорошо, но это было совсем не то, что он ожидал увидеть в общежитии. Дерек объяснил, что изначально в общежитии должны были быть коридоры с балконами – что означало, что двери вели бы прямо наружу, как в номерах в мотелях – но из-за этого возникли риски с точки зрения безопасности, поэтому после того, как все было завершено, просто решили сохранить тот же дизайн, и вместо этого закрыть внутреннюю часть помещения.
Стайлз не думал, что понимает, какие «риски безопасности» имел в виду Дерек, но полагал, что на него, как на спортсмена, оказывается большое давление. От его внимания не ускользнуло, что окна открывались лишь наполовину, не то чтобы кому-то здесь нужно было их открывать, поскольку в общежитии был кондиционер.
Он завидовал, в его доме не было центральной системы кондиционирования, так что ему приходилось мучиться с вентилятором.
Когда прошло достаточно времени, чтобы ожидать появления Скотта с минуты на минуту, Стайлз встал, хлопнув себя по коленям, и повернулся к Дереку:
- Еще раз спасибо за помощь сегодня. Я благодарен за это. Я верну твою одежду, когда зайду позже за своими вещами.
- Просто выбрось ее, мне все равно давно следовало избавиться от нее, - сказал Дерек, не делая ни малейшего движения, чтобы встать с дивана.
- Ладно, если ты уверен. – Стайлз бросил взгляд на дверь, потом снова на Дерека. – Без обид, но, э-э, я надеюсь, что никогда больше тебя не увижу. Я бы хотел стереть весь этот опыт из своего мозга.
Губы Дерека снова изогнулись, ясно давая понять, что Стайлз говорил об ужасном смущении, которое испытал, а не о том, что ему не нравилась компания Дерека.
- Люди могут напомнить тебе об этом, когда столкнуться с тобой, - сказал Дерек, чем заслужил хмурый взгляд.
- Или ты мог бы побыть не мудаком и никому не рассказывать. Тоже вариант. – Серьезно, быть сыном шерифа было хуже всего.
- Не могу пойти против своей натуры.
Стайлз только закатил глаза, потому что этот парень. У него не было слов. Они иссякли.
Ну, в ситуации со стойкой регистрации он тоже вел себя как придурок, но все равно спустился, так что, возможно, он был лишь кажущимся мудаком. Стайлзу оставалось только надеяться, он не хотел, чтобы его отец узнал об этом.
- Всего хорошего, - сказал Стайлз Дереку по пути к двери, махнув одной рукой через плечо на прощание.
- Увидимся, - сказал Дерек, в его голосе звучало веселье.
Боже, Стайлз очень надеялся, что нет.
Даже с закрытыми глазами и лицом полузарытым в подушку, свет, бьющий сквозь закрытые веки, абсолютно ничем не облегчал колоссальную головную боль, настойчиво терзавшую его мозг. Он понимал, что это его собственная вина, что это последствия его действий, но, черт возьми, почему солнце должно было быть против него?
Он всегда будет отрицать, насколько жалко прозвучал его стон, но, к счастью, рядом не было никого, кто мог бы его услышать. В любом случае, эта боль. Нечестно, что то, что могло принести такую радость в прошлом, оставило после себя такое страдание.
И чертово солнце не помогало.
Издав еще один жалобный стон, Стайлз Стилински заставил себя перевернуться на бок, желая отвернуться от солнца, которое пыталось сделать его головную боль еще невыносимей, чем она уже была. Во рту у него был ужасный привкус, голова жутко болела, задница и поясница ныли, а мочевой пузырь грозил взбунтоваться, если он не воспользуется туалетом в ближайшую минуту.
Почему его организм посчитал, что это подходящий способ разбудить его субботним утром?
Верно, потому что он сделал это со своим организмом, так что это всего лишь ответная любезность. Какой же тот сволочь.
Он задался вопросом, сможет ли он игнорировать свой мочевой пузырь достаточно долго, чтобы снова заснуть и избавиться от головной боли, которая, как он знал, будет мучить его весь день, но это казалось маловероятным. Прошлой ночью он реально влил в свой организм много жидкости, так что имело смысл пойти и избавиться от части ее.
Жалобно застонав в третий раз и, почти желая захныкать, как ребенок, Стайлз заставил себя признать поражение и продрал глаза. Первое мгновение он понятия не имел, на что смотрит, но потом вспомнил, что он не дома. Прошлой ночью он не особо обращал внимание на то, что его окружало, поэтому плакат на стене прямо перед ним был ему незнаком по многим причинам.
Осторожно перевернувшись, в попытке не взорвать голову, Стайлз поднес обе руки к лицу, медленно ведя их вниз и больше всего на свете желая просто сесть и быть при этом в порядке. Почему употребление алкоголя должно сопровождаться такими ебучими недостатками? Почему это должно иметь какие-то последствия? Неужели нельзя просто выпить и проснуться на следующий день совершенно нормальным и счастливым?
Но нет. Алкоголь не мог не вызвать у людей похмелья, не сделать их несчастными и остро нуждающимися в посещении туалета.
Единственная причина, по которой ему удалось сесть, заключалась в том, что в противном случае он рисковал намочить чужую постель. Последнее, чего он хотел, это прослыть тем парнем, который обоссал постель после хорошего, жесткого секса.
Еще хуже оказаться тем парнем, который обоссал постель после хорошего, жесткого секса, и который может быть опознан. Быть ребенком шерифа означало то, что его жизнь была очень открытой, потому что все знали, кто он такой, и поэтому он всегда будет известен, как Стайлз, ребенок шерифа, официально признанный писающим в постель после хорошего секса.
Не тот титул, который он хотел бы получить до скончания веков, так что ему определенно срочно нужно было найти туалет.
Он снова потер лицо обеими руками, сидя посреди кровати, совершенно голый, сбив простыни в комок к ногам. Видимо, ночью ему стало жарко, и он сбросил их.
Уронив руки на колени, он прищурился от резкого солнечного света, проникающего сквозь жалюзи – кто изобрел жалюзи, которые ничего не делали для защиты от солнца?! – и оглядел комнату.
Он увидел еще две кровати напротив той, на которой лежал, расположенные одна над другой. По сути, двухъярусная кровать, но версия для взрослых, учитывая, что он находился в комнате университетского общежития. Та, на которой он пребывал, была просто односпальной, что наводило на мысль, что в этой комнате общежития жили три человека.
К счастью, две другие кровати были пусты, как и та, на которой он лежал. Он понятия не имел, куда делся один из лучших партнеров по сексу в его жизни, но сейчас более насущной проблемой была необходимость посетить уборную.
Перекинув ноги через край, он медленно встал, его желудок попытался взбунтоваться, и ему пришлось ухватиться одной рукой за подоконник, пытаясь сохранить равновесие, в то время как другой рукой обхватить живот.
- Послушай сюда, - сообщил он своему желудку, хмуро глядя на него сверху вниз едва открытыми глазами, - за раз мы можем справиться только с одной выходящей жидкостью, и мочевой пузырь уже изложил свои доводы. Если тебе нужно тоже от чего-то избавиться, тебе придется подождать своей очереди.
В ответ его желудок неприятно скрутило, и Стайлз очень понадеялся, что его не стошнит в комнате общежития этого парня. Он хотел хотя бы добраться до ванной, прежде чем его начнет рвать где попало.
Как только его желудок немного успокоился, а в голове застучало лишь на долю процента меньше, чем когда он встал, Стайлз отпустил подоконник и повернулся к двери спальни, двигаясь медленно, чтобы не вызвать никаких телесных происшествий, и потянул ее на себя, чтобы открыть.
Было похоже, что комната в общежитии была пуста, потому что до него ничего не доносилось из главного помещения. Сам он никогда не жил в общежитии, но знал, что комнаты бывают разных типов, особенно в зависимости от курса университета.
Парень с прошлой ночи был на четвертом курсе, на год старше Стайлза, и он был не из этой местности, так что ему, вероятно, пришлось жить в общежитии, иначе ему ничего не оставалось. Хотя Стайлз предполагал, что жить за пределами кампуса в арендованной квартире тоже возможно, но он понимал, что жить в кампусе было веселее.
Если только предположить, что его соседи по комнате не отстой.
Широко зевнув и услышав, как хрустнула челюсть, пока он яростно тер глаза, выходя из комнаты и проходя по короткому коридору, он опустил руки, когда остановился в помещении, которое, вероятно, было эквивалентом гостиной. На самом деле там была довольно милая обстановка: спальня дальше по коридору и гостиная рядом с небольшой кухней. Вдоль дальней стены гостиной стояли письменные столы, демонстрирующие, насколько это являлось общежитием по сравнению с маленькой квартирой или холостяцкой берлогой, но это было довольно круто.
Он полагал, что имело смысл селить детей постарше в чем-то более похожем на квартиру, чем просто на комнату в общежитии. Он решил, что это лучше классифицировать, как номер в общежитии, чем как комнату в общежитии, поскольку последнее подразумевало просто комнату с кроватью и письменным столом.
Так что да, это номер в общежитии.
Его мочевой пузырь напомнил ему, что он на задании, и обсуждение разницы между комнатой в общежитии и номером в общежитии не было приоритетом, поэтому он огляделся вокруг в поисках другой двери, которая вела бы в ванную. Он обнаружил ее напротив кухни, сосредоточив взгляд на дверной ручке и замке. Ковыляя, он направился туда, радуясь, что там никого нет, потому как это давало возможность безотлагательно отлить, одеться и уйти, он потянулся к дверной ручке и дернул ее вниз. При этом он услышал громкий щелчок – болезненный звук для его ушей и чувствительного мозга, но он не стал зацикливаться на этом, когда ему так сильно было нужно в туалет, и открыл дверь.
Войдя в ванную, он позволил двери закрыться за собой, и замер на добрых несколько секунд в замешательстве, разглядывая стену перед собой с рисунком из искусственного кирпича. Он услышал щелчок защелки, посчитав странным, что дверь в ванную была на одной из тех петель, которые автоматически закрывали дверь, и у него была ровно одна секунда, чтобы понять, почему дверь защелкнулась, прежде чем ужас тут же согнал его похмелье, и он услышал движение слева от себя.
О Боже. Вот черт, черт, о нет! Пожалуйста, этого не может быть. Он абсолютно точно не полностью охренел из-за похмелья, пожалуйста, Боже, пусть это будет ужасный сон или, по крайней мере, просто очень яркая галлюцинация.
Черт возьми, это невозможно, чтобы Стайлз случайно перепутал входную дверь общежития с ванной!
Будучи голым.
Будучи голым!
У Стайлза не было абсолютно никакого желания поворачивать голову, чтобы подтвердить то, что, как он уже знал, было правдой, но у него не было выбора. Он должен был повернуть голову, так как хотел знать без тени сомнения, что это было реально и навсегда войдет в историю как самый неловкий момент всей его гребаной жизни!
И это говорило о многом, потому что большую часть своей жизни он прожил в постоянном состоянии неловкости.
Так что, он медленно повернул голову влево и встретился взглядом своих карих глаз с ярко-зелеными.
Вполне возможно, что самый горячий чувак в Бикон-Хиллз стоял у двери прямо рядом с ним, наполовину вытащив руку из кармана с ключом, как будто он собирался отпереть свою дверь, прежде чем вид Стайлза, выходящего из комнаты голым, привлек его внимание.
Хотя он с удовольствием бы притворился, что это из-за того, что он был настолько привлекателен, мужчина застыл в шоке и трепете от одного его вида, но Стайлз был почти уверен, что дело было скорее в том факте, что он вышел в главный коридор абсолютно голым.
Он уставился прямо на Стайлза с слегка расширенными зелеными глазами и бровями, поднятыми так высоко на лбу, что они пытались скрыться за линией волос.
- Привет, - сказал он, и одно это слово заставило Стайлза начать действовать.
Развернувшись, он схватился за ручку, но та отказалась опускаться, чтобы он мог снова открыть дверь. Что имело смысл, потому что он знал, что двери комнат в общежитии – или номеров в общежитии, неважно – автоматически запираются. Он часто слышал, как его одногруппники ворчали по этому поводу на разных занятиях, когда они случайно ходили в душ или поговорить с другом, или еще куда-нибудь и забывали свои ключи, из-за чего их двери оказывались автоматически запертыми. Им приходилось идти в общий блок, чтобы взять запасные на стойке регистрации, иногда в полотенцах, иногда в пижамах или в разной степени раздетости.
Хотя он сомневался, что кто-нибудь когда-нибудь был полностью обнажен, как он.
Слегка вздрогнув от осознания того, что, да, дверь для него больше не откроется, он дико огляделся и бросился к двери напротив и немного левее. Перед дверью лежала одна забытая газета – похоже, школьная – и он поспешно схватил ее, прежде чем развернуть, накинуть на себя спереди и отступить обратно к двери своего ночного любовника, пока его задница не уперлась в стену.
Было холодно, причем частично за счет деревянной двери и стены, и в общежитии, наверное, не самое гигиеническое место, но, ей-богу, он был отчасти прикрыт.
Повернув голову, чтобы посмотреть на парня рядом с собой, который за все это время не сдвинулся ни на дюйм, он спокойно сказал:
- Привет.
Как будто последние тридцать секунд он не метался, как психованная белка, в организм которой попало кофе.
Он был уверен, что его лицо было достаточно красным, чтобы соперничать с помидором. Черт, его лицо было достаточно красным, чтобы соперничать с самим понятием красного цвета! Его лицо было краснее, чем можно было бы описать!
Единственным плюсом всей этой катастрофы был тот факт, что его похмелье, похоже, утихло, хотя, вероятно, скорее всего дело было в том, что его паника и абсолютное унижение были настолько сильными, что его похмелье отошло на второй план. Он был уверен, что оно снова даст о себе знать, как только он вернется в номер.
Довольно долго он и абсолютный Бог рядом с ним просто таращились друг на друга: Стайлз стоял голый, со школьной газетой, прикрывающей его промежность, и парень, слегка вспотевший, в свободных спортивных шортах и синей майке. Тот явно только что пришел из спортивного зала, а может, с пробежки?
Какая на хрен разница?! Ты голый в коридоре! – Мозг Стайлза сердито напомнил ему, и он заставил себя сосредоточиться на насущной проблеме.
Он не виноват, он пытался дистанцироваться, чтобы справиться с тем уровнем смущения, который испытывал! Это был буквально худший день за всю его гребаную жизнь. Он никогда не оправиться от этого. Это должно быть выгравировано на его надгробии!
«Здесь лежит Стайлз, который принял входную дверь за дверь в ванную, и вышел совершенно голым к великолепному мужчине, который просто пытался вернуться в свою комнату».
Его жизнь официально отстойна.
- Итак, - сказал Стайлз, громко прочищая горло, как будто это каким-то образом могло сделать всю эту ситуацию менее неловкой, - у тебя, э-э… у тебя случайно нет ключа от этой комнаты? Или типа, способа, э-э, вернуть меня обратно? – Он слегка кивнул головой в сторону двери.
Парень рядом с ним очень медленно оглядел его, отмечая абсолютный хаос от его времяпрепровождения прошлой ночью – синяки от пьяного дурачества, засосы от интенсивных поцелуев, следы укусов от еще более интенсивных поцелуев, синяки на коленях после минета в туалете, который он сделал своему случайному любовнику перед тем, как вернутся с ним в общежитие – а затем снова поднял взгляд, чтобы встретиться глазами со Стайлзом.
- Неа.
- Классно. Отлично. Превосходно. – Блядь! – Э-э, ты… ты знаешь парней, которые здесь живут?
- Да.
Какого черта, этот парень просто говорил односложными предложениями или у него завихрение мозгов от того, что он увидел Стайлза голым? Или, может быть, это был шок от того, что он увидел Стайлза голым?
Шок от его глупости, а не от его внешности. Потому что очевидно, что мужчина с таким телом, вероятно, осуждал как жизненный выбор Стайлза, так и его телосложение.
- Ты не знаешь, где они? Можешь им позвонить?
Парень, наконец, позволил своей зависшей руке опуститься, поворачиваясь лицом к Стайлзу, как будто готовился к долгому разговору. Стайлз не хотел вести долгий разговор! Он хотел беспрепятственно спрятаться обратно в комнате! Со своей одеждой!
И со своими ключами, бумажником и телефоном.
Проклятье!
- Они, наверное, сейчас на тренировке, - сказал парень, залезая в правый карман и вытаскивая телефон. Это выглядело так, как будто он проверял время, прежде чем опустить руку и вернуть его туда, откуда его взял. – Сегодня суббота, и уже почти два, так что у них тренировка в разгаре. Ни один из них не будет доступен до пяти.
- Отлично! – громко сказал Стайлз голосом, возможно, чуть более высоким, чем обычно. – Превосходно. Потрясающе.
В пять он ужинал со своим отцом. У того было небольшое окно, чтобы прийти домой поужинать, прежде чем отправиться выпить со своим старым другом, который находился тут проездом. Стайлзу обязательно нужно быть дома к ужину, но как, черт возьми, он доберется туда без одежды?!
И вдобавок ко всему, парень продолжал просто стоять там, уставившись на него!
Дверь дальше по коридору открылась, и Стайлз повернул голову в ту сторону, услышав, как два человека громко разговаривают, и его сердце забилось где-то в горле, но затем дверь закрылась, как будто человек, который собирался уходить, понял, что что-то забыл.
Повернувшись обратно к своему новому самому лучшему другу во всем мире, он постарался, чтобы его голос не звучал так жалко, как он себя чувствовал, и сказал:
- Э-э, есть ли какой-нибудь шанс, что ты согласишься… ну ты понял. – Он кивнул головой в сторону двери номера парня. – Пожалуйста?
Закатив глаза и, очевидно, посчитав Стайлза жалким – что было грубо – он махнул рукой, типа «заходи», и повернулся обратно к своей двери, продолжив отпирать ее, что он и делал, когда Стайлз прервал его.
Он открыл дверь и вошел в номер, Стайлз поспешил за ним, все еще прикрывая промежность газетой. Честно говоря, благодарение богу за наличие газеты. На худой конец, он бы воспользовался руками, но газета позволяла ему чувствовать себя, по крайней мере, немного более прикрытым.
- Подожди здесь, - сказал парень, как только входная дверь закрылась за ними, а затем двинулся дальше в номер, свернув по коридору туда, где по предположению Стайлза, была спальня.
Номер выглядел как зеркальное отражение того, в котором только что был Стайлз, с небольшой кухней и прилегающей гостиной. В этом был огромный телевизор, диван и три кресла-мешка. В нижней части шкафа, где был установлен телевизор, были разбросаны фильмы, видеоигры и различные приставки, а три стола были придвинуты друг к другу в одном из углов.
Было очевидно, что люди, которые там жили, не делали никаких домашних заданий за своими столами, потому что те были расположены таким образом, что за ними нельзя было сидеть. Скорее всего, они не могли вынести их из номера, поэтому их отодвинули в сторону, чтобы освободить место для других вещей, которые принесли хозяева.
Он обернулся, когда снова послышались шаги, его спаситель появился из-за угла с самым потрясающим, что Стайлз когда-либо видел в своей жизни.
С одеждой.
- Вот. Это должно подойти.
Стайлзу было плевать, что шорты были потрепанными, и их место явно было на помойке, или что футболка была отвратительного оттенка с чередующимися оранжевыми и синими полосами, он никогда в жизни не был так счастлив получить одежду. Это был лучший подарок, который кто-либо когда-либо мог ему сделать.
- Спасибо, - сказал он с чувством. Он подвинулся так, чтобы одной рукой держать газету, а другой взял предложенную одежду. Он был не против надеть ее здесь, у входа, но даже здесь, его тело напомнило ему о том, почему он с самого начала оказался в коридоре и он был опасно близок к тому, чтобы сделать лужу. – Есть ли возможность воспользоваться твоей ванной? – спросил он с надеждой, но был совершенно уверен, что его голос все равно прозвучал жалко.
Его новый приятель вздохнул, почти раздраженно скрестив руки на груди, и отодвинулся в сторону, кивая в сторону коридора в молчаливом приглашении.
- Ты лучший, - сообщил ему Стайлз, а затем бросился мимо него в коридор. Он увидел, что ванная находилась прямо справа от спальни, что означало, вероятно, что в другом номере было так же. Он вышел из спальни, потирая лицо, глаза или что там, так что, вероятно, прошел мимо, даже не заметив.
Черт побери.
Спеша в ванную и прекрасно осознавая, что предоставил возможность постороннему чуваку хорошо рассмотреть свою задницу – которая, скорее всего, выглядела красной и в синяках, как и весь он, черт! – Стайлз закрыл дверь и запер ее.
В то время как ему хотелось остаться стоять там и переживать приступ паники или нервный срыв, или тупо размахивать руками, чтобы хоть немного развеять свое смущение, его мочевой пузырь действительно грозил выплеснуться на пол, так что ему пришлось расставить приоритеты.
Сначала пописать, потом паниковать.
Положив одолженную одежду на стойку, он направился к унитазу, и абсолютное облегчение, которое он почувствовал, когда, наконец, отлил, было неописуемым. На несколько блаженных секунд он забыл, что был близок к смерти от смущения, потому что нет ничего лучше, чем пописать, когда твой мочевой пузырь готов был взорваться.
Спустив воду в унитазе и помыв руки, он вытер их маленьким полотенцем, висевшим на крючке на стене рядом с раковиной, затем повернулся, чтобы посмотреть на себя в зеркало.
Он выглядел основательно выебанным. Типа, хорошо так выебанным. Его любовник на одну ночь – он буквально не мог вспомнить его имени, это было довольно дерьмово с его стороны – был удивительно хорош в постели, но также и очень кусач. Стайлзу на самом деле не нравилась боль, но он не возражал против укусов, это не беспокоило и не причиняло такой боли, хотя у него буквально повсюду были засосы и следы укусов.
И несколько синяков от того, что он споткнулся о стул и врезался в журнальный столик на студенческой вечеринке, на которой был. Но для Стайлза это было в порядке вещей, он был неуклюжим.
Глядя на себя, он постепенно вспоминал, что в комнате его кто-то ждет, по причине того, что несколько минут назад он предстал перед кем-то обнаженным. Закрыв лицо руками, он тихо застонал, стараясь сделать это потише, но абсолютно уверенный, что никогда не забудет этот момент.
Он будет лежать на смертном одре с деменцией, и это все равно будет единственным, о чем он будет думать, когда за ним придет смерть с косой.
После того, как Стайлз молча попсиховал не более десяти секунд, он подавил смущение, чтобы сосредоточиться на текущей задаче. У него была миссия, заключавшаяся в том, чтобы забрать свои личные вещи из другой комнаты до того, как его отец узнает, что на самом деле произошло прошлой ночью.
Натянув одежду, которую ему дал его новый самый лучший на свете друг – хотя это буквально были самые уродливые вещи на свете – он разгладил футболку и немного подвигался в порядке эксперимента, чтобы убедиться, что шорты не спадут, затем позволил себе последний момент побыть смущенным, прежде чем выйти из ванной.
Он сложил газету, чтобы выбросить ее, все равно он определенно не собирался возвращать ее после того, как он прижимал ее к своему хозяйству. Он был уверен, что человек, который рассчитывал на нее, поймет.
Парню, ожидавшему его в соседней комнате, едва удалось сдержать веселье на лице при виде Стайлза, его губы поддергивались в попытках не улыбнуться. Или не рассмеяться.
- Да, да. Я выгляжу уморительно, - сухо сказал Стайлз. Он не винил его за то, что тот отдал ему эту одежду. Во-первых, от нее нужно было избавиться, а что может быть лучше, чтобы это сделать, как не всучить ее жалкому, голому чуваку, нуждающемуся в одежде? А во-вторых, у него не было гарантии, что Стайлз вернет ее, так что вряд ли он одолжил бы ему костюм от Армани или что-то в этом роде.
Он поднял газету в молчаливом вопросе, и парень расцепил руки и повернулся, чтобы провести его на кухню. Он открыл одну из дверц шкафчика под раковиной, и Стайлз подошел, чтобы выбросить газету в стоявшую там корзину для мусора.
- Спасибо, - сказал он больше за одежду, чем за корзину для мусора, но он был уверен, что это очевидно. – Я очень благодарен, что ты помог мне.
- Как бы ни было это все забавно, несмотря на распространенное мнение, я на самом деле сочувствую, - сказал он, хотя на этот раз позволил веселью проявиться чуть больше.
-Что ж, полагаю, я благодарен, что твое сочувствие решило проявить себя в трудную для меня минуту, - сообщил ему Стайлз.
Парень фыркнул в ответ, еще раз окинув его взглядом, как будто пытался понять, с кем из парней по соседству Стайлз был, основываясь только на засосах и следах от зубов.
- К слову, я Стайлз, - брякнул он, потому что ему становилось не по себе стоять там, когда на него пялились, не говоря уже о том, что чувак буквально видел его голым менее пяти минут назад.
- Сын шерифа, - сказал парень. – Я знаю.
Потому что, конечно же, он знал. Что означало, что тот был из города, потому что все знали кто такой Стайлз, если жили в Бикон-Хиллз.
Блядь!
- Верно, - пробормотал Стайлз. – А ты…?
- Твой рыцарь в сияющих доспехах? – предложил он с такой ухмылкой, которую, Стайлз был уверен, тот использовал на дамах, чтобы довести их до обморока.
Это сработало бы на Стайлзе при любых других обстоятельствах, но его мозг уже понял, что после их недавнего знакомства у него нет ни единого шанса заполучить такого горячего парня.
Кроме того, чувак, вероятно, был натуралом.
- Если ты считаешь, что весь этот пот на тебе сияет, то, конечно, ты мой рыцарь в сияющих доспехах от пота.
На это он получил кислый взгляд. Парень, вероятно, думал, что Стайлз будет валяться у него в ногах за помощь, но у Стайлза была гордость! Она была порвана в клочья, но она была!
- Дерек, - наконец, произнес он. – Я бы сказал, что рад познакомиться, но ты, наверное, пожалуй, не согласишься.
- Не могу сказать, что я в восторге от сложившихся обстоятельств, - согласился Стайлз.
- Что все-таки произошло? – спросил Дерек, скрестив руки на груди, продолжая стоять по другую сторону открытой дверцы шкафа, где стояла корзина для мусора. Стайлз задался вопросом, было ли то, что он все время скрещивал руки, его фирменной позой, потому что, похоже это так, потому что он делал это много раз за то короткое время, что они провели вместе.
- Что ты имеешь в виду?
На это он получил весомый взгляд.
- Как ты оказался голым в коридоре? Я бы предположил, что тебя выгнали, но я видел, что все парни на тренировке, и я буквально видел, что ты вышел по собственной воле, просто интересно, как все это случилось.
- О. Точно. Ну, я, э-э, искал ванную. Ее не оказалось за первой дверью.
Этот ответ вызвал недоуменный хмурый взгляд и наклон головы. Как у щенка. Боже, этот парень был чертовски милым, но у него определено не было ни единого шанса.
И, черт возьми, его желудок снова скрутило теперь, когда паника и смущение были засунуты в чулан, чтобы разобраться с ними позже. Голова тоже начала болеть. На самом деле ни то ни другое не прекращалось, они в основном игнорировались, пока он не начал успокаиваться, и теперь его похмелье снова требовало внимания.
Сегодняшний день был достаточно дерьмовым и без дополнительного бонуса в виде похмелья. И это после такой хорошей ночи.
- Ты искал ванную, - повторил Дерек. Утверждение, а не вопрос, как будто он пытался заставить слова обрести смысл в своем собственном мозгу.
- Да. Мне нужно было отлить. – Слишком много информации, Стайлз.
Господи Иисусе, похоже, теперь, когда он полностью опозорился перед этим парнем, никаких преград не осталось. Он уже сгорал от стыда, вполне можно продолжать копать яму поглубже!
Дерек просто долго таращился на него, выглядя очаровательно растерянным, как будто колесики в его голове вращались очень медленно в попытке понять слова, произнесенные Стайлзом.
- Как ты мог перепутать входную дверь с ванной?
Ладно, может быть, не таким уж растерянным в отношении самих слов. А также немного осуждающим, грубым.
- Прошу прощения, - защищаясь, настаивал Стайлз, - но я тогда был полусонный, и у меня вроде как действительно похмелье. Там был замок, почему бы мне не предположить, что это ванная?
Дерек снова выглядел позабавленным, медленная улыбка дразнила уголки его губ, а одна бровь поднялась:
- Так ты заметил, что на двери был замок?
- Ага, - ответил Стайлз, посчитав странным озвучивать это.
- Понятно, - сказал Дерек теперь с ухмылкой. – Значит, если ты подумал, что это ванная, и увидел замок, то это означало, что замок находится снаружи двери ванной. Потому что ты шел к ней и видел замок. Это не как не зафиксировалось в твоей глупой башке?
Ну, когда он сказал это так, то конечно, это обрело смысл в его глупой башке! Но он был полусонным и страдал от похмелья, как он ясно объяснил Дереку всего несколько минут назад. Это было необоснованное судебное решение так рано утром в субботу!
И неважно, что по словам его нового приятеля уже было почти два, но Стайлз только что проснулся, так что для него, по сути, было раннее утро!
- Послушай, - сказал Стайлз, складывая обе руки вместе, словно в молитве, и указывая ими на все еще веселящегося Дерека. – Послушай, - повторил он, как будто Дерек пытался прервать его. – Я… это не… Послушай, в моей голове сейчас происходит слишком много всего для такого уровня препирательств. У меня утро, ясно.
- Я не заметил.
- Что я только что сказал о препирательствах? – требовательно спросил Стайлз, взглянув на Дерека, подняв обе брови.
Улыбка Дерека стала только шире, но он разжал руки, чтобы поднять их в знак капитуляции, и Стайлз понял, о, Стайлз сразу понял, что этот парень был самым худшим человеком на свете. С его идеальным телом, красивым лицом и тем уровнем дерзости, который Стайлзу действительно нравился, хотя прямо сейчас он и ненавидел это, и просто фу! Из всех людей, которые могли найти его голым и с похмелья посреди коридора общежития, почему это должен был быть будущий мистер Стайлз Стилински?
Нечестно.
Не. Честно.
- Теперь, когда мы разобрались с твоей неспособностью отличить входную дверь от двери в ванную, - сказал Дерек, игнорируя уничтожающий взгляд, который Стайлз бросил в его сторону за продолжение препирательств, - я полагаю, ты захочешь остаться здесь до тех пор, пока парни не вернутся.
- Вообще-то, я… вроде как не могу, - Стайлз поморщился, но он оценил в какой-то степени подразумеваемое замечание о том, что он может остаться здесь, пока не вернется его партнер по случайному сексу. – Мне нужно быть дома к ужину в пять. Здесь есть запасной ключ или что-нибудь в этом роде, чтобы я мог вернуться и забрать свои вещи?
Дерек снова скрестил руки на груди – без шуток его любимая поза или что-то в этом роде – и пожал одним плечом:
- На стойке регистрации внизу есть запасные ключи от комнат. Двери сами запираются, поэтому люди часто не могут попасть внутрь.
- Прекрасно. - Стайлз хлопнул в ладоши. – Ты не мог бы взять их для меня?
- Нет, я не из той комнаты, мне их не отдадут.
- Черт, никаких исключений или что-то в этом роде? – Когда Дерек покачал головой, Стайлз скривил лицо в раздражении. – Что если я все объясню, меня не пустят? Как ты думаешь, дверь не откроют только для того, чтобы я забрал свои вещи? Например, в моем бумажнике есть мое удостоверение личности, а мой телефон разблокируется по отпечатку пальца. – Возможно, будет сложнее доказать, что ключи и одежда принадлежат ему, но он как-нибудь разберется с этим. Если ему придется оставить одежду, то пофиг, но ему определенно нужны ключи, чтобы попасть домой.
Он оставил свой джип припаркованным на одной из многочисленных платных стоянок на территории кампуса, прежде чем отправиться на студенческую вечеринку со своим лучшим другом Скоттом Макколлом, и он определенно не хотел бы, чтобы его отбуксировали за то, что он пробыл там слишком долго.
Если его уже не отбуксировали, хотя большинство буксирных компаний в городе знали, кому принадлежит эта машина, так что, возможно, ему дали немного поблажки. Он ломался много раз в год, и на данный момент он, в общем, был на коротке со всеми водителями эвакуаторов.
- Я сомневаюсь, что тебя впустят, - сказал Дерек, вынуждая мозг Стайлза вернуться к текущему разговору. – Ты можешь попробовать, но я не думаю, что сработает.
- Я хочу сказать, что вчера вечером видели, как я вошел с парнем, так что, понятно, что моя история правдива.
- Ты зарегистрировался?
- Что?
- Я так понимаю, это означает «нет». – Дерек покачал головой. – В любом случае, вероятно, за столом будет другой человек. Они не работают круглосуточно.
- Понятно. – Стайлз поморщился. – Ладно. Мне ничего не остается, кроме как попытаться.
Дерек фыркнул на это, но вид у него был по-прежнему такой, словно он был совершенно уверен, что из этого ничего не выйдет.
Пессимист.
- Ты не мог бы пойти со мной?
Дерек выгнул бровь, глядя на него:
- Зачем?
- Ты только что сказал, что они знают всех в общежитии! – напирал он, размахивая одной рукой. – Если я спущусь туда один, мне просто скажут отвалить. Но если ты пойдешь со мной, как человек, который живет здесь, и я объясню, что произошло, возможно, к тому, чтобы впустить меня обратно, чтобы забрать вещи, отнесутся более благосклонно.
- Или подумают, что я замышляю что-то нехорошее по отношению к своим соседям, а ты просто играешь роль, - возразил Дерек.
- Ты специально так себя ведешь? – сухо спросил Стайлз.
- Наблюдать, как тебя корежит, довольно забавно.
Стайлз взял назад все хорошее, что он когда-либо говорил об этом парне, он его ненавидел и надеялся, что тот облысеет в двадцать пять.
- Ты мудак, - уведомил его Стайлз.
- Мне часто так говорят.
В любое другое время Стайлз наслаждался бы этим обменом уколами, но прямо сейчас он находился в каком-то особом состоянии ума, и ему нужно было собрать свои манатки и свалить домой.
Он боялся сдвинутся с места, опасаясь, что внизу все пройдет плохо, но вариантов у него было немного. Он сомневался, что Дерек пустит его обратно, похоже, что все это того крайне забавляло.
Но Стайлз должен был попытаться. Ему нужны были, как минимум, его телефон и ключи. Его отец был шерифом, он начнет беспокоиться, если не сможет дозвониться до Стайлза. Хотелось бы надеяться, что его телефон был отключен и сразу перешел на голосовую почту, чтобы он смог солгать и сказать, что у него разрядился аккумулятор. Если тот все еще был включен, то у него будут проблемы, потому что Стайлз никогда не игнорировал звонки своего отца.
Конечно, иногда он пропускал некоторые, но это случалось редко, и обычно он всегда отвечал, если его отец перезванивал второй раз.
Серьезно, этот день был самым худшим.
Вскинув руки в знак поражения, Стайлз повернулся и направился к двери, потому что еще он мог сделать? Буквально ничего.
Выйдя из номера, поблагодарив через плечо, потому что он был вежливым ублюдком, он направился по коридору и понял, что дверь осталась открытой. Он слегка повернул голову как раз, чтобы заметить, что та закрылась сама, а Дерек следовал за ним, засунув руки в карманы шорт.
Стайлз слегка оживился, остановившись, чтобы Дерек мог его догнать:
- Ты идешь, чтобы помочь мне?
- Больше, чтобы послушать, как тебе придется объяснять всю эту неловкую историю другому человеку, - ухмыльнулся Дерек ему. – Я же говорил тебе, наблюдать, как тебя корежит, забавно.
- Ты в буквальном смысле худший человек на планете, - пробормотал Стайлз, и они вдвоем направились к лифту.
Как бы Дерек ни говорил, что его веселит вся эта ситуация, он все же попытался помочь Стайлзу, когда они подошли к стойке регистрации в вестибюле. Стайлз объяснил ситуацию, и Дерек подтвердил, что действительно застал Стайлза в коридоре голым, но мужчина за столом – суровый, средних лет в очках и с бейджиком с именем «Адриан» - не сдвинулся с места. Он настойчиво утверждал, что так как никто из них не проживал в данном номере, то он не даст им ключ и не покинет свой пост, чтобы подняться с ними наверх.
Так что Стайлз оказался в полной жопе.
Они с Дереком вместе вернулись наверх, где Дерек очень любезно одолжил ему пару обуви и сказал, что отвезет его, куда бы ему не понадобилось. Вместо этого он попросил только одолжить телефон и позвонил своему лучшему другу.
Скотт не спал и, похоже, почувствовал облегчение, когда услышал голос Стайлза, думая, что его похитили и продали на невольничий рынок, потому что Скотт был в этом отношении драматичным.
После объяснения, настолько короткого, насколько у него получилось, игнорируя, как жар прилил к его затылку, пока губы Дерека снова подергивались от веселья, Скотт подтвердил, что приедет и заберет его, а затем привезет обратно позже, после пяти, чтобы он смог попытаться забрать свои вещи у своего ночного друга после ужина со своим отцом.
- Ты лучший, Скотти. До скорого. – Он повесил трубку и вернул телефон Дереку. – Спасибо, чувак. Серьезно, я очень благодарен тебе за это.
- Мой день удался, став интереснее, - был ответ, который он получил.
- Нельзя просто побыть нормальным и сказать «не за что», а? – спросил Стайлз.
Дерек только пожал плечами, снова скрестив руки на груди. Стайлз закатил глаза в ответ, проводя рукой по волосам и морщась. Ему нужен был душ, и не по одной причине. Дерек, наверное, тоже хотел принять душ, учитывая, что он только что вернулся с какой-то тренировки, когда столкнулся со Стайлзом. Он больше не был вспотевшим, но высохший пот на коже ощущался не очень приятно. Стайлз знал, учитывая его собственные ночные развлечения. Вероятно, на нем также кое-где была засохшая сперма. Отстой.
- Что ж, думаю, я оставлю тебя в покое. Я верну твою одежду, когда приеду за своими вещами.
- Ты можешь подождать здесь, - сказал Дерек, прежде чем Стайлз успел даже повернуться к двери. – Твоему другу потребуется некоторое время, а менеджер на стойке регистрации такой придурок, так что, вероятно, скажет, что ты слоняешься с подозрительной целью, и заставит тебя ждать снаружи на жаре. – Он кивнул в сторону дивана. – Просто подожди немного и спустись вниз, когда твой друг будет подъезжать.
- Вау, какая доброта. Ты в порядке? Что это на тебя вдруг нашло?
- Хочешь, чтобы я тебя выставил? Потому что это все еще вариант.
Стайлз ухмыльнулся ему, но все-таки сел на диван. Он был благодарен за то, что парень был с ним так добр, учитывая все, что произошло. Наверно, ему было жаль его, но Стайлз признавал, что был бы рад больше никогда его не видеть. Конечно, тот, вероятно, поделится этой историей с соседями по комнате и друзьями, и, вероятно, он скажет, что это был сын шерифа, но Стайлз никогда раньше не видел этого парня, так что он вряд ли увидит его когда-нибудь снова после того, как все это ужасное испытание закончится.
Диван был удобным и приятным для его ноющей спины и задницы. Его желудок, похоже, снова успокоился с тех пор, как они вернулись наверх, но голова все еще болела. Он изо всех сил старался не обращать внимания на это, не то чтобы головные боли были для него чем-то необычным. Он часто не высыпался, и из-за этого головные боли были не редкостью. Они отличались от боли с похмелья, но все же были чем-то таким, что он старался не замечать.
Дерек сел на другой конец дивана, наблюдая за Стайзом, который снова оглядывал комнату. Тут была действительно крутая обстановка.
- Так ты учишься на четвертом курсе? – спросил Стайлз, поворачиваясь к нему.
- На третьем, - ответил он.
- Я тоже. Значит, у тебя этот номер, потому что ты учишься на третьем курсе?
- Нет, я живу в этом общежитии с первого курса. – Когда Стайлз нахмурился, потому что он думал, что первокурсникам достаются только комнаты, а не номера, Дерек объяснил, - это общежитие для спортсменов. Если ты здесь как спортсмен, ты автоматически поселяешься здесь с самого начала.
- Оу! – Ну, это объясняло, почему Дерек был в такой хорошей форме. – Я… не знал. Значит, парень с вчерашней ночи твой сокомандник? – Стайлз ухмыльнулся ему, пошевелив бровями. – Ты прогуливаешь тренировку?
Дерека, похоже, не впечатлило его обвинение.
- Разные вида спорта. В комнате по соседству в конце коридора находится команда по лакроссу. Эта комната в другом конце – моя.
- А твой вид…? – подтолкнул Стайлз.
- Баскетбол.
Это не то, чего ожидал Стайлз. Дерек не был низким или чего-то в этом роде, он был всего на дюйм или два выше Стайлза, но он всегда предполагал, что баскетболисты должны быть гигантами. Он был немного удивлен, но, может быть, Дерек был каким-то вундеркиндом, что он понимает?
По словам Дерека, абсолютно ничего, поскольку он не мог отличить входную дверь от двери в ванную.
- Вы, парни, не тренируетесь по субботам? – с любопытством спросил его Стайлз.
- Вчера вечером у нас была игра, поэтому в субботу после игры у нас всегда выходной. Воскресенья – дни отдыха, и их используют для выполнения домашних заданий.
- Так ты был в спортзале?
- Я ходил на пробежку.
- Ты не хотел вместо этого пойти в тренажерный зал с кондиционером?
- Ты задаешь много вопросов, - заявил ему Дерек.
Стайлз в ответ пожал плечами, далекий от раскаяния:
- Я любопытный парень. Это ты сказал мне подождать здесь, потому что на улице будет жарко, но в то же время ты ходил на пробежку в два часа дня по изнуряющей жаре.
- Я решил потянуть с домашним заданием, а тренеру не нравится, когда мы ходим в спортзал на следующий день после игры. Он не хочет, чтобы мы что-нибудь потянули от перегрузки мышц.
- И бег стал твоим первым выбором прокрастинации? – недоверчиво спросил Стайлз, указывая на множество игр и фильмов, разбросанных по развлекательному центру перед ними.
- Заниматься этим в одиночку неинтересно, - возразил Дерек. – Я вырос с четырьмя братьями и сестрами, и последние три года жил с двумя другими парнями. Мне не нравится делать что-либо в одиночку.
- Тогда справедливо, - сказал Стайлз, хотя и не мог понять. – Я единственный ребенок в семье, отец у меня шериф, поэтому обычно я всегда один. – Он не признавал, что у него было несчастное, одинокое детство, или тот факт, что его мать умерла, когда он был маленьким, поскольку это было общеизвестно. Он бы с удовольствием жил в общежитии, чтобы целыми днями тусоваться с другими людьми, но его отец не мог себе этого позволить.
Кроме того, он жил достаточно близко к кампусу, поэтому платить за проживание и питание было бы пустой тратой денег. В хороший день дорога занимала максимум двадцать минут, в день с интенсивным движением – сорок, так что Стайлз не слишком зацикливался на этом. Это лучше, чем загонять отца в еще большие долги, чем у него уже были, учитывая, что его обучение обходилось недешево, даже со стипендией.
Вообще, не о чем говорить.
После этого они отошли от личных тем, Стайлз в основном задавал общие вопросы о спортсменах, их общежитии, и как это все в целом отличалось от обычного студента, вроде него.
Дерек, похоже, вообще мало говорил, потому что он чередовал короткие, односложные ответы, а затем расширял их, когда Стайлз просил больше информации. Он предположил, что то, что тот вырос с четырьмя братьями и сестрами, означало, что Дерек привык к разговорам других людей и обычно не подавал голос.
Они много говорили об общежитии, потому что Стайлз не понимал внутренней отделки. Стены в номере были белыми, но с той странной текстурой, напоминающей попкорн, которую он обычно видел только на потолках. Фартук на кухне был выдержан в коричневых и землистых тонах, а плитка была серой. Двери были сделаны из мореного дерева, а коридоры за пределами номера были выложены искусственным кирпичом, так что, серьезно, у дизайнера был странный вкус.
Коридор выглядел хорошо, но это было совсем не то, что он ожидал увидеть в общежитии. Дерек объяснил, что изначально в общежитии должны были быть коридоры с балконами – что означало, что двери вели бы прямо наружу, как в номерах в мотелях – но из-за этого возникли риски с точки зрения безопасности, поэтому после того, как все было завершено, просто решили сохранить тот же дизайн, и вместо этого закрыть внутреннюю часть помещения.
Стайлз не думал, что понимает, какие «риски безопасности» имел в виду Дерек, но полагал, что на него, как на спортсмена, оказывается большое давление. От его внимания не ускользнуло, что окна открывались лишь наполовину, не то чтобы кому-то здесь нужно было их открывать, поскольку в общежитии был кондиционер.
Он завидовал, в его доме не было центральной системы кондиционирования, так что ему приходилось мучиться с вентилятором.
Когда прошло достаточно времени, чтобы ожидать появления Скотта с минуты на минуту, Стайлз встал, хлопнув себя по коленям, и повернулся к Дереку:
- Еще раз спасибо за помощь сегодня. Я благодарен за это. Я верну твою одежду, когда зайду позже за своими вещами.
- Просто выбрось ее, мне все равно давно следовало избавиться от нее, - сказал Дерек, не делая ни малейшего движения, чтобы встать с дивана.
- Ладно, если ты уверен. – Стайлз бросил взгляд на дверь, потом снова на Дерека. – Без обид, но, э-э, я надеюсь, что никогда больше тебя не увижу. Я бы хотел стереть весь этот опыт из своего мозга.
Губы Дерека снова изогнулись, ясно давая понять, что Стайлз говорил об ужасном смущении, которое испытал, а не о том, что ему не нравилась компания Дерека.
- Люди могут напомнить тебе об этом, когда столкнуться с тобой, - сказал Дерек, чем заслужил хмурый взгляд.
- Или ты мог бы побыть не мудаком и никому не рассказывать. Тоже вариант. – Серьезно, быть сыном шерифа было хуже всего.
- Не могу пойти против своей натуры.
Стайлз только закатил глаза, потому что этот парень. У него не было слов. Они иссякли.
Ну, в ситуации со стойкой регистрации он тоже вел себя как придурок, но все равно спустился, так что, возможно, он был лишь кажущимся мудаком. Стайлзу оставалось только надеяться, он не хотел, чтобы его отец узнал об этом.
- Всего хорошего, - сказал Стайлз Дереку по пути к двери, махнув одной рукой через плечо на прощание.
- Увидимся, - сказал Дерек, в его голосе звучало веселье.
Боже, Стайлз очень надеялся, что нет.
-
-
19.06.2024 в 19:45-
-
19.06.2024 в 20:22Спасиииииибо за перевод
-
-
19.06.2024 в 21:19