Название: sneeze disease
Автор оригинала: silentwalrus
Оригинал: archiveofourown.org/works/14619369
Пэйринг: Джеймс "Баки" Барнс / Стив Роджерс
Размер: мини
Статус: закончен
Описание:
Баки начинает верить в мстительного бога в мае двенадцатого числа две тысячи гребаного восемнадцатого года от Рождества Христова, потому что в этот день он смеется над Клинтоном Бартоном за то, что тот носит с собой в кармане пачку тонких маленьких бумажных носовых платков и трубит в них, как перегруженный ишак, каждые пятнадцать минут.
- Блядская пыльца, - ругается тот, вытирая слезящиеся глаза. – Блядский кларитин. Блядский зиртек. Гребаные ублюдки взе они.
- Что теперь случилось с твоими покименами? – рассеянно спрашивает Баки, не отрывая взгляд от Наташи, которая очень медленно ставит последнего джокера на свой огромный, изящный, сбалансированный карточный домик.
- Эдо не… эдо не покемоны, - говорит расстроенный Клинт. – Эдо лекарства. И они не действуют на меня.
читать дальше
Примечания автора:
Это было написано, как какая-то неконтролируемая психологическая реакция на то, что сейчас, после 19 лет жизни в США, у меня начала развиваться аллергия. Это, пожалуй, смешнее, чем покупка зиртека.
Баки начинает верить в мстительного бога в мае двенадцатого числа две тысячи гребаного восемнадцатого года от Рождества Христова, потому что в этот день он смеется над Клинтоном Бартоном за то, что тот носит с собой в кармане пачку тонких маленьких бумажных носовых платков и трубит в них, как перегруженный ишак, каждые пятнадцать минут.
- Блядская пыльца, - ругается тот, вытирая слезящиеся глаза. – Блядский кларитин. Блядский зиртек. Гребаные ублюдки взе они.
- Что теперь случилось с твоими покименами? – рассеянно спрашивает Баки, не отрывая взгляд от Наташи, которая очень медленно ставит последнего джокера на свой огромный, изящный, сбалансированный карточный домик.
- Эдо не… эдо не покемоны, - говорит расстроенный Клинт. – Эдо лекарства. И они не действуют на меня.
- Плохо, - говорит Баки, у которого есть рецепты на одиннадцать лекарственных препаратов, ни один из которых не является эффективным для него в никакой дозе.
- Весна хуже всего, - стонет Клинт, заваливаясь на их стол. – Знаешь, что дакое пыльца? Сперма растений. Эдо просто, раздения, просто, кончающие повсюду. И из-за эдого я даже не могу пожевать с закрыдым ртом.
- Ты и так не делаешь этого, - говорит Наташа, не отрывая взгляд от карточного сооружения.
Клинт открывает рот, видимо, чтобы выдать сокрушительный остроумный ответ, но вместо этого, все что выходит - это оглушительный чих. Карточный домик взрывается. Наташа воет в ярости и заваливает Клинта на диван, где, как подозревает Баки, заложенный нос становится наименьшей из его проблем.
Баки, естественно, смеется, потому что смотреть, как Наташа пытается совершить убийство вышитой диванной подушкой это всегда весело, даже не секунду не думая, что этот момент сладкого злорадства будет как-то преследовать его.
***
- Стив, - через неделю кричит Баки из ванной, изогнувшись, чтобы получить лучший обзор в зеркале. – Иди сюда.
- Что?
- Ты должен подойти взглянуть на эту сыпь на мне.
- Что?
Баки оставляет попытки получить хороший обзор в зеркале:
- Просто иди сюда, Стивен.
Через мгновение Стив появляется в дверях ванной:
- Ты сказал сыпь?
- Ага, - мрачно произносит Баки и показывает ему.
- О боже, - говорит Стив. Он слегка наклоняется и кладет руки на колени. – Это… определенно… твоя задница. Что ты с ней сделал?
- Ничего, - говорит Баки. – Ничего такого, что не является тем, что я обычно с ней делаю. Ты менял нашу смазку или что-то в этом роде?
- Нет, - говорит Стив, выпрямляясь. – Это… типа… инфекция?
- Мы не подхватываем инфекций, - говорит Баки. – Ты в последнее время не засовывал руки в какой-нибудь ядовитый плющ?
- Мы больше не спим в кустах, мы живем в Парк-Слоуп (район в западном Бруклине), - говорит Стив. – Где бы я мог достать ядовитый плющ?
- Ты мне скажи! Я не знаю, во что ты вляпываешься, когда ходишь на пробежки.
- Я не вляпываюсь… Что, по-твоему, я делаю, когда… - Стив обрывает сам себя. – Подожди, ты думаешь, что я наградил тебя этим?
- Твои руки здесь проводят больше времени, чем я, - говорит Баки, указывая на общую площадь своей задницы. – И ошиваются поблизости весь день. Кожа приходит в норму быстрее всего, но она по-прежнему здесь.
- Ну… может она исчезнет к завтрашнему дню? – высказывает предположение Стив.
- Зачем я вообще спрашиваю тебя о чем-то, - с отвращением произносит Баки, поворачиваясь к корзине для белья и начиная искать свои шорты.
- Без понятия, - охотно говорит Стив. – Если она сильно чешется, наложи немного розового лекарства на нее, оно в шкафу на третьей полке.
В конечном итоге, Баки накладывает розовое лекарство на нее, потому что она чешется, что пиздец, но к счастью на следующее утро она в основном исчезла, и к концу дня полностью пропала. Баки списывает все на какое-то странное воздействие туалетной бумаги и продолжает жить дальше. Потом проходит своего рода вечеринка равноденствия, на которую их приглашает Тор, и там есть медовуха, которая действует на них, поэтому, конечно, они выпивают по галлону каждый, и Стив целует его всю поездку на такси домой, и они занимаются сексом три раза, а потом на следующее утро Баки просыпается с проклятущим пылающим красным задним проходом снова.
Он яростно гуглит ингредиенты с задней стороны флакона смазки, когда Стив шатаясь заходит в ванную с волосами в диком беспорядке. Он, наверное, идет в туалет, но когда видит Баки, его лицо становится теплым и масляным, как тарелка с картофельным пюре, и он вместо этого обнимает сзади Баки. Это очень похоже на то, как было прошлой ночью. Тогда Стив потер его через штаны, затем пососал его, затем утопил его расщелину в смазке и терся своим членом между ягодиц, пока не кончил. И так как теперь это место является эпицентром довольно отвратительной сыпи, Баки отчаянно надеется, что всему виной смазка.
- Утро, - бормочет Стив, целуя его шею.
- Подрочи на меня, - приказывает Баки, разворачиваясь в его объятьях, надеясь вопреки всему опровергнуть вползающее подозрение и обрубить его на подходе.
Стив отстраняется, моргая:
- Что, сейчас?
- Да. Сейчас. Член в руку, пошевеливайся, - говорит Баки. – Прямо на мой живот. Сюда, - добавляет он, указывая Стиву полезный целевой фрейм (рамка) двумя руками.
- Ты мог хотя бы принять позу, - жалуется Стив, но все равно вынимает свой член. Конечно, он вынимает свой член: сыворотка Суперсолдата это как жизнь с пятьюдесятью миллиграммами виагры каждый день своей жизни. – Может быть, скажешь что-нибудь приятное про мои глаза.
- Я почувствовал твой утренний стояк пять минут назад, тебе не нужна помощь. Давай.
- Не торопи меня, - чопорно произносит Стив, но, по крайней мере, приступает к дрочке. – Передай смазку.
- Никакой смазки, это контролируемый эксперимент, - говорит Баки.
- Вау, ты точно знаешь, как уболтать парня, - говорит Стив, изливая сарказм. Однако, тот в значительной степени теряет свою остроту, после того, как он достал свой член. – Куда делась романтика?
Баки закатывает глаза:
- Наверное, туда, куда ты положил мою бритву.
Стив смотрит на него в изумлении:
- Ты до сих пор об этом? Я купил тебе новую!
- После того, как потерял старую. И ты даже не купил такую же… эй, продолжай!
- Ты хочешь, чтобы я дрочил на тебя, пока мы спорим о твоей пропавшей восемь месяцев назад бритве?
- Ты дрочил и при более неподходящих обстоятельствах, - пренебрежительно говорит Баки. – Не пытайся сказать мне, что ты не можешь работать в таких условиях. Ты хотел трахнуть мою задницу, когда я выглядел, как обезумевший вампир, и активно пытался убить тебя.
- Я всегда хочу трахнуть твою задницу, - сердито говорит Стив, при этом, по крайней мере, начиная дрочить быстрее.
- Вот так, - ободряюще произносит Баки. – Думай об этом. Помнишь то, чем мы занимались в той хижине? Представь это снова. Возможно, на этот раз со снятыми штанами нас обоих. Ага, вот так. Думай о… дерьмо, не забывай целиться.
- Грргх, - говорит Стив и кончает по всему животу Баки.
- Хм, - говорит Баки, глядя вниз. Обычно он точно не ненавидит сперму, но это всегда было в ситуации «это будет очищено через минуту». Она становится гораздо менее безобидным компонентом, когда он знает, что не сможет смыть ее в течение, по крайней мере, тридцати минут, и она медленно капает вниз на его лобковые волосы. – Оглядываясь назад, мне следовало выбрать свою руку или что-то в этом роде.
- Глмм, - соглашается Стив. Затем, когда дымка оргазма рассеивается, он моргает и говорит. - Что все это значит?
Баки молча поворачивается и хватается за одну ягодицу.
- О, - говорит Стив. – Боже. Это действительно… вернулось, да.
Баки оглядывается. Стив щурит глаза на его задницу, как ковбой смотрит на пустыню в разгар дня.
- Может это… геморрой? – отваживается он.
- Геморрой не появляется за одну ночь, - с отвращением произносит Баки, отпуская свою задницу и разворачиваясь. – Это, скорее всего, аллергия.
- Может, это супер геморрой, - неопределенно говорит Стив, наморщив лоб. До него продолжает доходить. – Ты думаешь, что это, может быть… что, аллергия на сперму?
- Возможно, на смазку, - бормочет Баки, снова беря бутылку.
- Но может быть на сперму, - настаивает Стив.
- Это может быть смазка, вступающая в реакцию со спермой, - говорит Баки, пытаясь казаться уверенным, пока открывает смазку и капает немного на внутреннюю часть руки. – Вот почему, мы тестируем ее отдельно.
Стив смотрит на него, пытающегося размазать смазку относительно аккуратным квадратом внутри своего локтя, затем на его живот, на котором Баки стойко пытается игнорировать возрастающий зуд остывающей спермы.
- Ну, - говорит Стив, поворачиваясь к раковине и намыливая руки, - мы выясним, я думаю.
Через двадцать минут, на этот раз один в ванной, переводя взгляд между безупречной рукой и убийственно распространяющейся сыпью на животе, Баки воздерживается от высказывания чего-либо до разговора со специалистом.
Вот так он оказывается в смотровом кабинете специалиста по аллергиям в Мидтауне через три недели, потому что у мелкой бабули с медицинским дипломом есть чертов список ожидания для новых пациентов. Это заняло бы девять недель, если бы Баки не упросил администратора позвонить ему первому, если кто-нибудь отменит визит и в итоге его втиснули на семь гребаных утра, потому что какой-то другой идиот не успевал. Это не то, чтобы идеально, но Баки выучил на горьком опыте, что всякий раз, когда его тело выдает что-то новое, забавное и в биологическом плане дерьмовое, ему действительно нужно как можно скорее обратиться к специалисту, потому что не дай бог это еще один выведенный из строя советский жучок, выходящий из его тела, или снова этот чертов цирк с припадками.
Стив находится в Мидтауне тоже, потому что он, блять, отвез их на мотоцикле, после того, как Баки вырвался из дома, как раз в тот момент, когда Стив заходил после своей пробежки, и, обменявшись двумя предложениями, они оба поняли, что Баки не успеет на метро. Стив хотел зайти и сюда вместе с ним, но Баки не чертов ребенок и он прогнал его за бубликами.
А где-то на Бруклинском мосту на него подействовал лошадиный транквилизатор, поэтому Баки в порядке. Стив отказывается называть сильное успокоительное Баки лошадиным транквилизатором, но внутри своей головы Баки может называть его, как хочет. Оно не такое, как его бесполезные рецепты: это вещество Брюс разработал, чтобы предотвратить внезапные атаки Халка. Оказывается две трети дозы идеально подходят для однорукого суперсолдата с крайне дезадаптированной реакцией «бей или беги» (состояние, при котором организм мобилизуется для устранения угрозы). Транквилизаторов хватает, чтобы позволить ему сидеть здесь на диагностическом столе и быть просто очень сильно раздраженным вместо того, чтобы уже проломиться сквозь окно, покрывшись кровью любого, кому не повезло встать на его пути.
Раздается стук в дверь. Входит доктор Елена Рубин, врач 69 года выпуска Колумбийского университета, выглядящая вблизи точно так же, когда она смотрит через очки.
- Здравствуй, дорогой, - говорит она, протягивая хрупкую руку для рукопожатия. – Я доктор Рубин. Теперь, давай посмотрим… - она всматривается в планшет с зажимом для бумаг. – Ты здесь, потому что у тебя появляются сыпь и воспаление после полового акта, верно?
- Да, - говорит Баки, в виду отсутствия альтернативы.
- Беспокоиться не о чем, - говорит она успокаивающе, начиная долгий процесс распутывания своего стетоскопа из бус для очков. – Скорее всего, это аллергия на латекс.
- Это не так, - категорично произносит Баки.
- Это довольно распространено, - продолжает она невозмутимо. – И в большинстве случаев эти аллергии развиваются в течение долгого времени, поэтому даже то, с чем ты сталкивался много раз, может спонтанно стать аллергеном.
- Меня трогали латексными перчатками во всевозможных местах на протяжении семидесяти лет. Если бы я заполучил ее, она бы уже была у меня.
Она замолкает на этом и всматривается в него более внимательно, что-то типа мне все-таки придется провести психологическую проверку этого парня вместо теста на аллергию. Баки вытаскивает свою металлическую руку из кармана и слегка раздраженно машет ей рукой.
- О, - говорит она, моргая. – Хорошо, - к ее чести, ее поведение совершенно не меняется. – Это придает новые черты всему. Мистер Барнс, не так ли? В последнее время вы или ваш партнер подвергались воздействию каких-либо необычных веществ?
- Мы об этом не знаем, - Баки сдерживает себя. Если бы предоставлялся выбор, он не уверен, что не предпочел бы противостоять одному из докторов, размахивающих скальпелем, из своих ночных кошмаров, чем этой, с добрым лицом, старой бабуле с очками толщиной в дюйм и в кардигане ручной вязки под своим белым халатом. – Я думаю, что это может быть. Сперма.
Она просто всматривается в него и делает пометку в своем планшете:
- Это довольно необычно, дорогой. Что заставляет тебя так думать?
- Я протестировал ее.
- Да? Что это был за тест?
- Я заставил своего партнера подрочить на мой живот и через пять минут тот покрылся сыпью, - говорит Баки сквозь зубы. – Ни латекса, ни какого-либо другого вещества не было.
- Ну, - говорит она. – Ты, определенно, взял инициативу в свои руки. Могу я посмотреть?
- Сейчас сыпи нет. Это было три недели назад. Потому что в вашем офисе не было времени приема пораньше.
- Мм, да, весной действительно становится очень много работы. Как я понимаю, у тебя не было повторных инцидентов с тех пор? Изменил ли что-то половой акт с презервативом?
- Мы не пробовали, - глухо произносит Баки. Он отдрочил Стиву пару раз металлической рукой, а Стив отсосал ему, но ни один из них точно не был готов идти дальше, учитывая, что итог предыдущих попыток был настолько красным, воспаленным и зудящим. Охуенное спасибо, что они практически никогда не доходят до конца, потому что иначе у Баки была бы сыпь внутри задницы, а не только вокруг нее.
Стив также пережил жучок и дерьмовые приступы, поэтому они оба руководствовались негласной договоренностью ждать приема у специалиста, просто на случай, если окажется, что это нечто удивительное, типа инопланетной чумы или что-то из иной разновидности дерьма.
- Было бы разумно протестировать ее должным образом, дорогой, просто, чтобы быть уверенным, - говорит врач. – Особенно учитывая твою уникальную ситуацию…
- Кожная аллергическая проба, - говорит Баки. Он читал. Он точно знает, что должно произойти во время такого рода визита.
- Да, дорогой. В таких случаях нам также необходим скрининг на любые заболевания, передаваемые половым путем, в качестве меры предосторожности и чтобы исключить все остальное. Мы проводим тестирование на месте, и результаты будут через несколько дней – наша Жозефина поможет тебе, она великолепная медсестра, такая милая. Разумеется, твоему партнеру тоже нужно будет сдать пробы на этот вид аллергии…
- Он здесь, - говорит Баки. Чем быстрее они справятся с этим, тем лучше. – Я схожу за ним.
Стив ждет на улице, оседлав мотоцикл и уткнувшись в книгу в мягкой обложке, его солнцезащитные очки забыты за воротником рубашки, и он совершенно не обращает внимания на каждого третьего прохожего пялящегося на него. Баки останавливается на мгновение, чтобы полюбоваться самому, затем высовывается из входной двери.
- Иди сюда, красавчик, - говорит ему Баки. – Тебе нужно пойти пописать в стаканчик.
- Мне?
- Нет, другим десяти придуркам, с которыми я сплю. Да, тебе. Пошли.
Они тестируют их обоих на все виды венерических болезней, список которых примерно утроился с момента их последний информированности. Баки просто писает во все, что они ему дают, и старается ни о чем не думать. По крайней мере, ему не нужно дрочить, в стаканчик или куда-то еще – или так он думает вначале, потому что, когда Стив идет в ванную с очень многострадальным выражением лица, Баки смеется над ним, пока Милая Жозефина не говорит:
- Когда он закончит, ты проходишь и делаешь то же самое в этот стаканчик, хорошо дружок?
Баки проводит двадцать минут, сидя возле ванной с пустым стерильным стаканчиком в руке, поражаясь обширности и постоянно растущей тупости своего существования, а затем еще двадцать минут один внутри приятно заполненной растениями ванной, сердито добиваясь седьмого худшего оргазма своей жизни, втиснувшись спиной в угол с плотно закрытыми глазами. Почему нельзя было позволить им быть в ванной вместе? Разве это не сэкономило бы время? Все равно они не должны здесь проводить время попусту, дрочка – это самое главное. Милая, блять, Жозефина прямо в конце коридора заполняет чертовы бумаги о том, как они дрочат. Блять, ошибка, благой боже, Иисусе, это не помогает. Блять. Быстро, подумай о Стиве в мокрой футболке. Стиве в хороших тактических штанах. Стиве, проделывающего всякое с сосками с Марлоном Брандо, фу, придурок, твою мать черт Боже мой дерьмо блять.
Когда Баки выходит, Милая Жозефина говорит им, что все, что бы они ни собирались сделать, чтобы подготовить бесчестно добытую сперму, будет сделано к 4 вечера, поэтому они решают, что могут с таким же успехом пошататься по Манхэттену в течение 8 часов. Стив уже купил бублики, так что, по крайней мере, у них есть хоть что-то, а потом он покупает Баки бургер, молочный коктейль и огромный пакет с чуррос (сладкая обжаренная выпечка из заварного теста, имеющая в сечении вид многоконечной звезды) и отвозит их в Центральный парк. Никто не узнает Стива, когда он в шортах – кто знал, что голые колени были секретом анонимности – и каждые пять минут какой-то бородатый хрен с волосами собранными в пучок пробегает мимо, как еще один участник шоу двойников Баки Барнса, поэтому никто их не беспокоит.
Они бездельничают на траве и едят, приходя в себя от вынужденных издевательств над собственными гениталиями в чертовом кабинете врача. Стив читает книгу в мягкой обложке, которую он вытащил из мотоцикла, и заканчивает ее, а затем передает ее Баки. Он даже кладет голову на живот Баки после и дремлет, что является удивительным проявлением нормальной человеческой привязанности, что Баки вознаграждает поглаживанием головы. Это даже вроде почти как свидание, если Баки исключит тот факт, что они ждут, пока врач размажет с медицинской точки зрения подготовленную сперму, чтобы узнать, какой тип сыпи неожиданно обнаружится.
И это именно то, что происходит. Баки заглатывает еще одни лошадиный транквилизатор, медсестра цепляет ему что-то на спину – на этот раз с наблюдающим Стивом, теперь, когда речь идет о его чертовой сперме, так сказать, во плоти – и они, наконец, возвращаются домой, даже если Баки не разрешен душ. Они говорят ему вернуться на следующий день – «из-за твоего ускоренного протекания симптомов, дорогой» - с тем, чтобы они смогли хорошо рассмотреть сыпь в ее естественной среде обитания.
Баки принимает полную дозу Халка-усмирителя и спит на животе.
Через сорок восемь часов он держит в руках листок бумаги, который говорит ему то, что он знал три недели назад и абсолютно не хотел признавать.
- Ну? – говорит Стив рядом с ним. – Что мы имеем?
- У меня развилась аллергия, - произносит очень ровно Баки, - на сперму.
Стив выдыхает:
- Господи, это была сперма.
- Конкретно и только твоя сперма.
Стив выглядит ошеломленным:
- Что? Что значит, только моя? Чью еще они пробовали?
- Что значит, чью еще они… - отрезает Баки. – Эй. Какого хрена. Чью еще они пробовали?
Его собственную, очевидно, которой воспользовались после весьма обоснованного крика в телефон и размахивания рукой на кухне.
- Почему это вообще возможно? – наличие подтверждения, кажется, сорвало крышку с довольно глубокого колодца праведного гнева. – Я вырабатываю сперму! У меня есть сперма в теле прямо сейчас!
- Ну, аллергии представляют собой аутоиммунные реакции, - произносит доктор Рубин таким тоном, который говорит, что она реагирует в значительной степени также на свой кипящий чайник, как и на тепловую смерть Вселенной, и что один крикливый идиот с аллергией на член даже рядом не стоял с этим. – И многие аутоиммунные заболевания приводят к тому, что организм атакует сам себя по ошибке. Возможно, в твоем случае оказывает влияние твоя уникальная природа и биология твоего партнера, но боюсь, я не достаточно компетентна, чтобы делать предположения. Твоя аллергия во всех смыслах типична, если не считать то, что она проходит за несколько часов, так что нет никаких причин, из-за которых я не могла рассчитывать, что десенсибилизация (уменьшение или устранение повышенной чувствительности организма) сработает для тебя.
Только и всего. У него есть аллергия на сперму, и решение заключается в том, чтобы брать сперму Стива, разбавлять ее и применять к «наиболее открытым участкам» на протяжении нескольких недель, постоянно увеличивая концентрацию. Пока он сможет выдерживать ее в «необработанном виде», очевидно, что эта фраза, которую он никогда не хочет слышать снова.
- Это была самая тупая, самая отвратительная неделя в моей жизни, - говорит Баки в потолок. Он лежит на диване, который занимает восемьдесят процентов их гостиной. Тот бирюзовый, мягкий и размером с джип и Баки регулярно решает, что это единственная хорошая вещь в мире. – Это все потому, что я смеялся над покименами Бартона, не так ли?
- Ты уверен насчет самой отвратительной? – произносит еще одна единственная хорошая вещь, идя к нему на коленях через диванные подушки с бутылкой розовой фигни. – Правда, однажды в Брюгге, когда Дернир нашел это…
- Фу!
- …а затем упал в…
- Навоз!
- …и ходил везде…
- Стив!
- …пока ты не столкнул его в реку. Я думаю, это все еще на первом месте. Перевернись, я намажу этим.
- Ты самая отвратительная вещь в моей жизни, - говорит Баки, переворачиваясь.
- Я стараюсь, - говорит Стив, задирая рубашку Баки вверх и начиная наносить каламин-лосьон. К завтрашнему вечеру сыпь в любом случае пройдет, но это мило. Баки трется щекой о бархат дивана и закрывает глаза.
Когда Стив закончил с лосьоном, он остается на нем, сдвигаясь, чтобы потереть заднюю часть шеи Баки.
- Мне жаль, что мой член делает твою задницу воспаленной, - говорит он через минуту.
- Твой член делает мою задницу счастливой, - автоматически исправляет Баки с по-прежнему закрытыми глазами, затем, - заткнись, - когда Стив сразу же заставляет диван трястись от смеха.
- Это повышенная чувствительность к семенной плазме (жидкий компонент спермы), - надменно произносит Баки, когда Стив медленно разваливается рядом с ним. – Если ты хочешь извиниться, то сделай это правильно.
- Господи, - вздыхает Стив, вытирая глаза. – Я не могу поверить, что это ты, а не я с этой аллергией.
- Я, черт возьми, тоже, приятель.
- Ты будешь делать десенсибилизацию?
- Конечно, да, - рявкает Баки, снова разозлившись. – После всего, богом забытого блядского всего, оказывается, что у меня аллергия на твою сперму? Это божий плевок мне в глаза.
- Ты уверен, что это плевок?
Баки перекатывается и следует Наташе в своей собственной попытке убийства с помощью диванной подушки.
***
Они заканчивают тем, что проводят остаток вечера на диване, во-первых, потому что Баки втискивает Стива в гигантский шов посредине и отказывается его выпускать, затем потому что они действительно начинают смотреть фильм, который он включил, чтобы усугубить страдания Стива. Что превращается в заказ вьетнамской еды онлайн, а затем бездельничанье под вязанным шерстяным пледом Баки, сделанным во время его вязального периода, теперь они оба завалились в шов, вяло прокручивая instagram Наташи, который представляет собой просто видео с кошками, которые делают поразительно тупое дерьмо.
Баки смутно подумывает о том, чтобы поговорить со Стивом о том, чтобы завести кошку – наличие аллергии на сперму является хорошим козырем, с помощью которого он, может быть, надавит на жалость – когда Стив произносит:
- Полагаю, нам придется использовать презервативы, - говорит он, глядя вдаль, поглаживая спину Баки, но пониже того места, где проводился тест на аллергию.
Баки рычит:
- Я, блядь, ненавижу презервативы.
- Я знаю.
- Даже у нитриловых есть запах.
- Я знаю.
Стив знает. У них в квартире, по возможности, нет ни латекса, ни нитрила, ни даже резины. Половина их чистящих средств домашнего изготовления, а другая половина это те модные супер-эко-востороженные, которые сделаны из слюны единорога.
Стив поглаживает его спину еще немного.
- Я думаю, они делают органические презервативы, - говорит он. – Я видел такие в аптеке с надписью, что они сделаны из… чего-то из… ягненка.
- Ничего сделанного из каких-либо животных не приблизится к моей заднице, - говорит Баки приглушенно из-под рук. У Стива нет привычки отказываться от презервативов, просто ему хорошо известно, что если он наденет один на свой член, то Баки потеряет всякое желание прикасаться к нему, что, откровенно говоря, является самым тупым из возможных побочных эффектов медицинской травмы. – Мне нужно выпить.
Стив наклоняет голову так, что Баки понимает, что это значит, должно быть, направление в сторону башни Старка.
- Мы можем выпить.
- Мы напьемся, - Баки трет лицо. – Если мы напьемся, мы будем трахаться.
Стив угрюмо кивает:
- Мы могли бы… я не знаю. Положить простынь между нами.
Баки поднимает голову от рук, чтобы посмотреть на него:
- Мы что амиши?
- Нет, мы аллергики.
Баки недавно подслушал, как беременная женщина в поезде рассказывала своей подруге, как ее муж говорил повсюду, что мы беременны, как будто они по очереди были с зародышем или что-то в этом роде, и это, наконец, открыло глаза Баки на то, что Стив постоянно преподносит дерьмо Баки, как мы имеем проблему. Мы аллергики. Мы не можем сделать этого. Нам нужны места на улице с четкими линиями визирования. Он все еще не может решить, это заставляет его чувствовать себя в безопасности или под чрезмерной опекой.
- Я аллергик, - решает Баки. – И я сделаю эту чертову десенсибилизацию. И у нас будет нормальный секс, как у нормальных, блять, людей.
- Десенсибилизация не будет забавной, - говорит Стив подчеркивающей интонацией голоса.
Баки хлопает обеими руками по своим щекам в мультяшном потрясении:
- Нет! Действительно?
- Я просто думаю, что мы должны быть открыты для альтернатив.
- У меня аллергия на сперму и у меня есть рецепт на распыление разбавленной спермы по моей собственной заднице, - категорически говорит Баки. – Я широко открыт для альтернатив.
- Я подумал, что ты мог бы вводить ее также под кожу.
- С каждой секундой становлюсь все более широко открытым.
- Поэтому мы должны поискать в интернете, - заключает Стив. – Чтобы ты мог получать удовольствие, пока… десенсибилизируешь. Ты не можешь быть единственным человеком в такой ситуации. Я уверен, что в любом случае многим людям не нравятся презервативы, и они уже решили это по-своему.
Это не самая худшая идея Стива.
Они возвращаются к планшету. Поиск альтернатив презервативам весьма бесполезен, потому что все, что они находят, это девять женских презервативов, которые продолжают оставаться презервативами. Видимо, единственный способ, которым люди будущего занимаются сексом – это пеленание в пленку и вжатие пленкой друг в друга, как пара вакуумно-запечатанных сосисок. Им нужно копать дальше, чтобы обойти горы латексных советов, которые отправляют их к полностью натуральному дерьму, которое, правда, пригодилось им раньше, по крайней мере, в секции уборки дома. Некоторые названия этих сайтов звучат довольно глупо – Жижа? И что это нахрен за сладкая и радостная жижа? Но названия статей кажутся многообещающими.
Через пять минут Баки находится в шоковом состоянии растерянного ужаса. Потрясенный Стив находится рядом с ним, прокручивая одним пальцем и выглядя так, как будто хочет закрыть рукой глаза. Первая проблема заключается в том, что большинство этих… процедур… предназначены для женщин, и хотя у Баки может быть и есть волосы, у него определенно нет некоторых других частей. Вторая проблема заключается в том, что все эти «советы» это просто, блять, безумие какое-то.
- Клизма с оливковым маслом, - читает Стив. – Очистка козьим молоком. Купание в козьем молоке. Чтобы… выманить паразитов, наверное. Неопределенных паразитов. У этого человека есть медицинское образование?
- Беру свои слова обратно, - слабо произносит Баки. – Давай возьмем простыню. Давай возьмем брезент.
- Кто вообще пишет эту херню? – говорит Стив. – Кто вообще… там вообще есть редактор? Кто… господи. Это актриса. Речь идет о сайте, который посвящен образу жизни, - говорит он, - актрисы.
- Ты актриса, - не может не заметить Баки.
- Ага, но я не хожу и не говорю людям заливать козье молоко в свои задницы, потому что у них несбалансированные энергии.
- Точно, ты знаешь свое место, - говорит Баки, не в силах сдержать иронию.
- Эй. Я имел право быть командиром спецопераций, - Баки издает звук возмущенного отрицания, - потому что, – заткнись, – потому что у меня сержантом был ты, и уничтожение Гитлера было моей постоянной работой на протяжении шести месяцев. А до этого у меня было обширный послужной список драк с расистами в Бруклине…
Баки стонет, перекатываясь на спину:
- Вернись к разговору о козьей клизме, знахарь.
Стив фыркает:
- Я истинный оракул по сравнению с некоторыми этими полезными советами. Если бы я запустил «веб-сайт образ жизни», я бы, как минимум, проверял факты.
- Если бы ты запустил сайт, посвященный образу жизни, он был бы про твое мошенническое попадание в американскую армию и употребление множества незаконных наркотиков.
- Про мое успешное мошенническое попадание в американскую армию, - говорит Стив, возвращаясь к прокрутке сайта. – А наркотики мне назначило правительство, так что получается, что все законно. Господи, в наши дни они, что, позволяют писать кому попало? Воспаление гениталий может быть вызвано рядом причин, включая химиотрассы, экологическое неблагополучие и дисбаланс в вашей чи. О, смотри. Тут написано попробовать компресс из кимчхи (блюдо корейской кухни, представляющее собой остро приправленные квашеные (ферментированные) овощи) на пораженное место.
- От этого не будет никакого толку, - фаталистически произносит Баки. – Лечение получается хуже, чем сама болезнь.
- Ну, это не все, что есть. Там может быть что-то, что не является…
- Долбанутым?
- Глупым, - говорит Стив, продолжая прокручивать.
- Ага, глупым. Стив, здесь написано обработать паром свое влагалище.
- Ну, у тебя в любом случае его нет, - говорит Стив.
- Что, правда? Ты уверен?
- Очень уверен, - серьезно произносит Стив, что, наконец, заставляет Баки сломаться и начать смеяться.
- Ах, вот как? Ты эксперт?
- Я бы определенно заметил, - говорит Стив, теперь улыбаясь Баки действительно смущающим способом.
- Рад, что мы это прояснили, - говорит Баки, заваливая Стива и садясь на нем так, что ему больше не нужно смотреть на это потрясное лицо. – Я бы не смог воспользоваться, не зная. Поэтому я должен вместо этого ошпарить свою задницу, так что ли?
- Если тебе хватит духу, - говорит Стив с лицом, наполовину вжатым в подушки.
- У меня хватит духу прямо сейчас убраться с этого сайта, - говорит Баки, взяв в руки планшет и пролистывая. – По крайней мере, это дерьмо смешное.
Однако такое отношение длится только до тех пор, пока они не добираются до антивакционного дерьма. Баки делает ошибку, показывая Стиву статью, в которой какой-то абсолютный шарлатан написал о том, насколько это опасно иммунизировать своих детей и после этого все идет по наклонной.
- Стив, ты не можешь штурмовать ЛА, - говорит Баки, когда Стив переходит от гневной тирады к энергичным жестам рукой. – Они идиоты, а не террористы.
- Пока нет, - кипит Стив. – Это огромная угроза для здоровья населения.
- Ага, только ты не можешь пойти вышибить их двери и побить их головы об стены, пока они не поумнеют. Это не сработает и тебя арестуют.
- Ни один суд присяжных не признает меня виновным, - мятежно говорит Стив.
- Я думаю, это будет национальная гвардия, а не суд присяжных, - говорит Баки. – Просто позвони кому-нибудь на вечернее шоу и скажи, что ты хочешь в эфир. Ты сможешь рассказать всей Америке о том, насколько ужасен полиомиелит и насколько, черт возьми, будет здорово, если дети в наши дни никогда больше не будут сталкиваться с этим.
- Я скажу им, что лучше, черт возьми, им вакцинировать своих детей, прежде чем я начну стучаться от двери к двери и спрашивать записи о вакцинации, - бормочет Стив. – Можете заливать козье молоко в любое отверстие, какое хотите, сволочи, но вакцинируйте своих чертовых детей.
Это конец продуктивной дискуссии по вопросу задницы Баки, что, если быть честным, является облегчением, учитывая, что органическим решением, видимо, является козлиная клизма. Баки не восторге, что до сих пор лучшим из того, что может предложить 21 век, является чокнутые рассуждения и шарлатанские снадобья, но это не конец света. В худшем случае, он продерется через десенсибилизацию, одновременно оптом закупив каламин-лосьон.
А потом проходят три унылые процедуры с разбавленной спермой, которую Стив послушно поставляет, и нет никакой аллергической реакции. Баки с подозрением пялится на небольшой участок кожи на бедре, куда был нанесен раствор, а затем свирепо смотрит на пластиковый контейнер, который он использовал в качестве Позорного Ведра для Спермы.
- Стив!
- Что? – произносит Стив, выходя из ванной и вытирая руки полотенцем. – Наша квартира не такая большая, не нужно кричать.
- Вау. Я не против, если ты превращаешься в свою мать, но ты, превращающийся в мою мать – это уже за гранью, - говорит Баки.
- Иди нах, - приветливо говорит Стив, хлопая его полотенцем.
- Кажется, я могу, - говорит Баки. – Посмотри на это.
Стив смотрит на выставленную ногу Баки, где нет никаких признаков сыпи:
- Никакой реакции?
- Никакой. Ты уверен, что дал мне свою сперму?
- Нет, я пошел и взял дублера, - невозмутимо говорит Стив. – Я устал от оргазмов и решил, что аутсорсинг (делегирование выполнения функций стороннему исполнителю) – это лучший выход. Неподалеку существует целый черный рынок для этого.
Теперь очередь Баки хватать полотенце и хлестать им:
- Задница. Я серьезно. Ты менял свой рацион или что-нибудь еще?
- Что, за последние две недели? Я ел все, что и ты, как всегда, - Стив внимательно смотрит на ногу Баки. – Может, до твоей иммунной системы дошло? С сывороткой все происходит быстрее.
- Без экспериментального доказательства нет ничего определенного, - смиренно говорит Баки. – Тебе снова нужно подрочить на меня.
- Не на кухне, - говорит Стив. – В ванной хорошо, но не на кухне.
- Кровать, - решает Баки. – Мы можем притвориться, что занимаемся сексом или чем-то в этом роде.
- Ага, и ты можешь подрочить на меня, - говорит Стив, кажется, слишком радостный из-за этого.
- Наконец-то, равенство в этом доме, - бормочет Баки, закатывая глаза, но не сопротивляется, когда Стив смеется и притягивает его для поцелуя.
Примечание автора:
Аллергия на сперму – это реально. Как и тот факт, что у вас, судя по всему, может быть аллергия на сперму одного конкретного человека. Посмотрите сами. После этого повторяйте за мной вместе: человеческое тело – это коооооошмар!
sneeze disease
Название: sneeze disease
Автор оригинала: silentwalrus
Оригинал: archiveofourown.org/works/14619369
Пэйринг: Джеймс "Баки" Барнс / Стив Роджерс
Размер: мини
Статус: закончен
Описание:
Баки начинает верить в мстительного бога в мае двенадцатого числа две тысячи гребаного восемнадцатого года от Рождества Христова, потому что в этот день он смеется над Клинтоном Бартоном за то, что тот носит с собой в кармане пачку тонких маленьких бумажных носовых платков и трубит в них, как перегруженный ишак, каждые пятнадцать минут.
- Блядская пыльца, - ругается тот, вытирая слезящиеся глаза. – Блядский кларитин. Блядский зиртек. Гребаные ублюдки взе они.
- Что теперь случилось с твоими покименами? – рассеянно спрашивает Баки, не отрывая взгляд от Наташи, которая очень медленно ставит последнего джокера на свой огромный, изящный, сбалансированный карточный домик.
- Эдо не… эдо не покемоны, - говорит расстроенный Клинт. – Эдо лекарства. И они не действуют на меня.
читать дальше
Автор оригинала: silentwalrus
Оригинал: archiveofourown.org/works/14619369
Пэйринг: Джеймс "Баки" Барнс / Стив Роджерс
Размер: мини
Статус: закончен
Описание:
Баки начинает верить в мстительного бога в мае двенадцатого числа две тысячи гребаного восемнадцатого года от Рождества Христова, потому что в этот день он смеется над Клинтоном Бартоном за то, что тот носит с собой в кармане пачку тонких маленьких бумажных носовых платков и трубит в них, как перегруженный ишак, каждые пятнадцать минут.
- Блядская пыльца, - ругается тот, вытирая слезящиеся глаза. – Блядский кларитин. Блядский зиртек. Гребаные ублюдки взе они.
- Что теперь случилось с твоими покименами? – рассеянно спрашивает Баки, не отрывая взгляд от Наташи, которая очень медленно ставит последнего джокера на свой огромный, изящный, сбалансированный карточный домик.
- Эдо не… эдо не покемоны, - говорит расстроенный Клинт. – Эдо лекарства. И они не действуют на меня.
читать дальше